Прямой эфир из морга. 30 сложных дел, прошедших через скальпель судмедэксперта

Теперь мы можем раздеть тело. Мужчина одет в красную майку, полностью пропитавшуюся кровью, и в джинсы, также покрытые пятнами крови. Под спиной у него большая лужа крови. После того как я разрезаю и снимаю одежду, я вижу на передней поверхности туловища не менее семи проникающих ран, соответствующих ширине клинка, – колюще-режущие удары. Я отмечаю на обеих кистях повреждения, по всей видимости связанные с попытками защититься. Затем мы переворачиваем тело, отрывая его, как от клея, от свернувшейся и все еще теплой крови, от которой идет тошнотворный сладковатый запах. На правом боку большая рана около 15 см в длину как результат режущего удара – единственного, который удалось обнаружить на теле. На спине только одно повреждение, соответствующее конечному положению клинка и тому удару, который окончательно пригвоздил Паскаля к полу, полностью пройдя сквозь тело. На этом я останавливаю предварительный осмотр тела, предпочитая провести более точную проверку в ходе вскрытия.

Пока работники похоронного бюро уносят тело, я бросаю последний взгляд на комнату. Мы уже можем перемещаться более свободно и дополнить наш арсенал собранных доказательств. Мы ни в коей мере не сомневаемся в компетентности экспертов-криминалистов – нам просто необходимо получить представление обо всем том, что они увидели до нас. На полу заметен след последнего удара, после которого мне было так трудно извлечь клинок. Я пытаюсь представить ту степень неистовства, которое потребовалось, чтобы так глубоко всадить меч в дубовый паркет. Капли крови на полу указывают на то, что кровь шла из ран еще до финального падения тела: под силой тяжести капли падают на пол по вертикальной траектории и образуют пятна правильной круглой формы. Клавиши электронного пианино перепачканы кровью, что говорит о том, что жертва опиралась на него во время сильного кровотечения. Другие пятна на стенах, скорее всего, связаны с резкими взмахами окровавленного клинка.

У меня вызывает вопросы полное отсутствие следов крови на вмятинах, оставшихся от ударов меча на стенах и на кровати. Эти удары были сделаны, когда Паскаля еще не было в комнате? Перед его приходом или непосредственно перед убийством?

Результат проявления вышедшей из-под контроля ярости еще до того, как отец был ранен? Я хорошо представляю себе его беспомощность и панику, когда он был загнан в угол – довольно тесное пространство между кроватью и шкафом. Выход из этой западни был отрезан обезумевшим подростком. Паскаль оказался в тупике и не имел ни малейшего шанса выбраться из него. Затем последовала атака и смертельный выпад.

Проведенное на следующее утро вскрытие позволяет установить точный перечень повреждений – всего их пятнадцать. Катана пробила в нескольких местах желудочно-кишечный тракт и в двух местах печень. Правая почка и несколько ребер были рассечены. Также клинок прошел сквозь сердце, вызвав обильное и смертельное кровотечение. Убийца не оставил жертве ни малейшего шанса выжить. Положение клинка, торчащего прямо в груди умершего, позволяет утверждать, что последний удар был нанесен сверху вниз, когда жертва уже была на полу. Что-то вроде удара милосердия, которым добивают умирающего человека, чтобы облегчить его страдания. Вот то, что касается причин смерти. Следователям теперь остается найти ответ на принципиально важный вопрос: за что? Каким мощным мотивом руководствовался подросток, чтобы совершить такое страшное преступление?

Затем по этому делу наступает тишина. Расследование потихоньку продвигается, но никакая информация не просачивается наружу – пресса молчит, судмедэксперт тоже ничего не знает.

Спустя несколько лет начинается судебный процесс. В данном случае роль судмедэксперта, скорее всего, будет сведена к минимуму, так как причина смерти известна – обильная кровопотеря, приведшая к кончине за считанные минуты. Но интересно другое: множественные удары, неистовство, удары по окружающим предметам обстановки, убедительно говорящие о бешенстве нападавшего. У меня редко получается присутствовать на судебном заседании с самого начала, вот поэтому я отправил туда одного из интернов, который недавно пришел к нам на практику в отделение. Посещение судебных заседаний является частью обучения: необходимо присутствовать на процессе от начала и до конца – от открытия дверей зала суда до оглашения приговора. По окончании процесса интерн составляет отчет подобно уголовному хроникеру и устно рассказывает нам об этом судебном процессе.