Прямые пути

Беглецы выждали, пока шаги стихнут, побежали обратно. Рес отчаянно соображал, что же делать: переодеться в простое, попытаться обойти кордон через поля или вдоль речного берега? Захватить лошадей и надеяться на скорость? Или к реке прорваться — вдруг заклинание прямой тропы снова подействует?

Только они заблудились между сараев, в тупик попали. Вернулись, свернули в другую сторону. И прямо-таки едва не врезались в троих служивых — двое в красных куртках, один — тот самый дворянин-десятник из гвардейского ополчения. Тоже коней в поводу вели.

Все пятеро растерялись на несколько мгновений, потом — схватились за оружие. Ближний служивый — хорошо, не дальний — держал в руке лук. Молниеносно выхватил из-за спины стрелу — беличью, со смоляным шариком вместо острого наконечника. Но Рес уже ринулся вперед, выхватил меч и, продолжая движение, рубанул по верхнему плечу лука. Тетива лопнула, служивый подался назад — не отступил, отклонился, как будто нарочно подставлял ногу. И Рес резко пнул его в колено, одновременно поворачиваясь к другим врагам. Под каблуком хрустнуло, служивый рухнул, завыл.

Тем временем второй служивый уже атаковал мечом сбоку. Приняв удар на обух, Рес всадил ему острие обводящим в руку — у Иэя этот прием позаимствовал. Меч служивого глухо стукнулся о дорогу, брызнула кровь, когда Рес выдернул свой клинок.

Остался один противник, дворянин. Он не спешил, направил прямой меч черной стали Ресу в глаза. Аккуратно приблизился, атаковал сложным выпадом, с переводом острия. Рес отбился коротким махом, ударил обводящим, а дворянин, вместо защиты, опять провел выпад. Меч Реса попал дворянину по туловищу, но, прорубив куртку, только звякнул о метал — у дворянина была пододета кольчуга. Отбить меч врага Рес не успевал никак, и уклониться тоже не успел — острие с силой ткнулось в бок. Но тоже звякнуло — о скрытый под одеждой тесак. Достать бы его, но несподручно. Разошлись, дворянин вильнул в сторону — явно хотел развернуть Реса. Зачем — неважно, поддаваться нельзя, Рес не развернулся, а шагнул в ту же сторону и чуть отступил. Правильно — успел заметить краем глаза быстрое движение, отклонился, и между врагами пролетел, вертясь, нож — первый служивый метнул. Может, нож и воткнулся бы, а нет — все равно рука дрогнуть могла. Дворянин атаковал двойным ударом, отвел обманный выпад Реса, связал, ответил коротким сверху. Осторожничал, явно старался оттеснить противника к служивым — они, хоть и раненые, но на подлый удар в спину еще способны, мечи при них. А о том, что Рес тоже не один, забыл — Леск подскочила к дворянину сзади и накинула ему на шею поясок, потом, развернувшись, дернула. Даже предупреждающие возгласы служивых опередила — они тоже не ждали такой прыти от женщины. И затянула крепко — дворянин выронил меч, схватился обеими руками за шею. Хрипеть, и то не мог, только рот разинул и глаза вытаращил. Рес оглушил дворянина плоскостью меча, стянул с него пояс и стал быстро связывать. Лошади непонимающе косились, отошли подальше. Не убежали бы — пригодятся.

Леск подошла к раненому в руку служивому — он был уже весь в крови, пытался хоть как-то себя перевязать, помогая зубами. Сказала таким злым голосом, что даже Рес испугался:

— Если что — глаза выдавлю.

И принялась помогать. Зря время теряют, ведь тут и другие служивые рыщут вместе с городской стражей. Впрочем, шагов не слышно, значит, немного времени еще есть… Лишь бы эти крик не подняли, однако побоятся — беззащитны перед Ресом и Леск.

Поглядывая на первого служивого, который неуверенно тянулся к рукояти меча, Рес привел в чувство дворянина хлопками по щекам, жестко спросил:

— Не соизволите ли объяснить, почему вы и ваши люди на нас набросились?

Дворянин хмыкнул:

— А почему вы от нас убегали?

Совершенно спокойно говорил, как будто вел застольную беседу. Еще и шутит. Даже завидно.

— Таким образом, недоразумение разъяснилось, и вы не будете нас преследовать?

— Я ничего не обещаю…

— Да? В таком случае, и я ничего не могу обещать.

— Если вы меня убьете, серьезно раните или ограбите, вам не спрятаться даже в империи меднолицых, — с деланной скукой объяснил очевидное дворянин.

— Одним убитым дворянином больше, одним меньше. Нас и так преследуют, правда, я не понимаю, откуда столько чести. Кого мы разозлили?

Дворянин посмотрел на Леск, которая затягивала служивому повязку, потом в глаза Ресу:

— Старого Тоумоса.

— А… И чем же?!

— Вы его обманули, притворялись дворянами, — стало быть, этот ополченец тоже знает про обман. Стоит ли и дальше притворяться? Вряд ли получится, но не признаваться же, что врал:

— А почему он решил, что мы не дворяне?

— Вы сражались на мечах, как побережник. Вы ломали ритм поединка, а Тоумос потом уже, когда вы расстались, случайно узнал, что так сражаются побережники. Другие мастера навязывают свой ритм, подстраиваются под чужой, но атаковать против ритма — это умение народа побережья.

— Мало ли кто так сражается, побережники из своего мастерства тайны не делали!

— Да, не делали, — усмехнулся дворянин.