Пряные ветра

– Ладно, идем, – прекратил эти потуги дядя и философски спокойно застегнул фартук. Мы вышли из-под навеса и направились вверх по улицам. Где-то крутыми лесенками, а часть пути и по мостовым мы дошли до верхнего города.

У меня мелькало в глазах от разноцветья лавок, от висящих городских узелковых гобеленов с новостями, от ярких красок фартуков знатных иппо в конце пути. Иногда проходили вооруженные щитами и длинными ножами группы охранников с парой пикинеров, в карауле они вели себя много приличнее вчерашних. Дядя еще раз пять остановился почитать новости, либо радостно приветствовал знакомых, представлял меня как племянника.

Крыши домов ощерились в небо многочисленными шипами против налетов Ар-Ну. В верхнем городе шипы были изящны, некоторые даже покрыли резьбой! Дома поражали своим великолепием после тех землянок, что видел все детство, но по правде сказать, кое-где заметил и грязь, и облупленные стены.

Подойдя к дому Инни, мы остановились. Дядя повернулся ко мне, повел глазами на мощных жеребцов у входа. Слов не требовалось, я дернул головой в согласии, что буду осторожен.

Домом это сооружение было трудно назвать, скорее палаты. Несколько зданий соединялись изящными переходами, а много циклов спустя узнал, что и подземными ходами во все стороны, может, и к Наставникам.

На каждом углу висели гобелены с разлапистой тамгой Инни. Она же красовалась на фартуках охраны, а потом в доме мы увидели ее и на посуде. Дядя пошутил, что высокомерный Инни приказал изобразить ее даже на ночном горшке. Фыркая от еле сдерживаемого смеха, подошли к ближайшим охранникам.

– Ба! Cмотрите, кто тут к нам пришел, – наглая щербатая физиономия не оставляла сомнений, что это наш давний знакомый. Он был перетянут в ребрах, слегка кривился в ту сторону. Но злые и теперь весьма внимательные глаза говорили очень многое.

– Мы пришли посетить высокородного Инни, у нас приглашение! – громко и с достоинством произнес дядя Арги. Его простой фартук, казалось, засиял вышивкой знатного иппо. Он будто стал выше ростом, изящная поза подчеркивала отточенность высоких фраз.

Громила злобно фыркнул, но не мог отказать гостю своего хозяина. Кивнув второму жеребцу, едва хромая, отошел в сторону. Блеклые глаза охранника так и пожирали меня, рука как бы невзначай коснулась оттопыренного фартука. Слабо улыбаясь, мы с дядей прошли будто сквозь бандитский налет Ар-Ну в самый холл здания.

Прихожая поразила меня размерами. Глянув на дядю, удивленно уловил за вежливым выражением лица самое настоящее и давнее гадливое презрение, будто он почуял вонь мертвечины от деревьев.

По стенам стояли разношерстные иппо, и не сразу стало ясно, кто здесь слуга, а кто пришел как проситель. Только по разносимым прислужниками угощениям стало ясно, что некоторые гости одеты явно хуже местных работников. Кое-кто из посетителей даже пытался скрыть за висящими по стенам длинными гобеленами истертый фартук или потрепанную старую спину.

Мажордом с катушками цветных нитей для записей в карманах фартука хлопнул по маленькому костяному гонгу когтем руки. Гости почти мгновенно прекратили шум, только шипение говорило, что в давке кому-то оттоптали копытце. Когда гости застыли в молчании, на пороге большой залы медленно и вальяжно появился Инни в расшитом аляповатом фартуке.

Великие Предки! Когда он успел так ужаться в росте?

Я снова глянул на дядю. Выражению его лица сейчас позавидовали бы изображенные на гобеленах предки Инни. Столь надменным и глубоко скучающим я его видел всего пару раз за всю жизнь.

Важный как надутый бурдюк, Инни пошел по гостям. Кому давал презрительно подержать руку. С самыми значащими касался нюхлями, и даже пару раз шептал что-то в лопухи ушей. Дошел до дяди, задумался на мгновение, вспоминая нечто.

– Мой друг Арги! – произнес слащаво. Из его рта несло, как от его начальника охраны вчера. – Да, дорогие гости. Перед вами самый ученый и мудрый муж, что посещал эти стены!

Гости зашушукались, один или два даже изобразили в приседе поклон. Дядя стоически изображал легкую улыбку.

– Пройдем ко мне после приема, – это уже сказано вполголоса, только мы да мажордом, ходящий по пятам с узелковыми записями наготове, могли это услышать. Хитрец показал всем, будто поцеловался с моим дядей нюхлями, только мы видели этот обман.

Инни важно прошествовал сквозь гостей, будто плыл по морю цветных мальвинок.

Моя спина напряглась, шерсть на холке дернулась. Опасность!

Медленно обернувшись на выходе из комнаты, когда шел за дядей в покои, уловил вдалеке у выхода безмерную злобу в блеклых глазах над щербатым ртом и шрамом над нюхлями.

6. Местечко на двоих

Прошли по коридору, молчаливые слуги приседали – кланялись не нам, хозяину Инни. Продвигаясь через слегка закрученную анфиладу резных переходов, перемежающихся кладовыми и малыми комнатами, на секунды оказывались над шумными дворами, полными работниками с тюками или тренировками охраны.