Прибрежье (СИ)

Останавливать шкатулку Дин не умел, но, к счастью, мелодия оказалась короткой. Крэйг затыкал уши и строил отвратительные гримасы, Люк чуть морщился, с усилием сдерживаясь. Мистер МакКеллен улыбался, но тяжелая складка между его бровей говорила о том, что он тоже ощущает некоторый дискомфорт.

— Как ощущения? — произнес он, едва затих последний дребезжащий звук.

— Отвратительно! Мне показалось, что я заплыл в кишащее червями болото! — отозвался Крэйг и приложился к графину с водой.

— Я видел шторм, который нес меня на скалы западного побережья, — негромко продолжил Люк.

— Хм, как интересно, — мистер МакКеллен погладил бороду. — Я тоже ощутил один из моих кошмаров. А ты, Эйдан?

— Дин. Я видел Дина. Он был на берегу, внизу. Мертвый, — последнее слово вышло только шепотом.

Пальцы Эйдана тряслись, когда он полез за сигаретой.

— Дин, что у тебя?

— Если честно, то ничего. Просто неприятная мелодия, — он пожал плечами. — В прошлый раз было совсем не так.

— Очень интересно. Как думаешь, почему?

— Не знаю даже. Но вот ключик был теплый, а теперь холодный. И тогда я прямо почувствовал желание завести именно его, а теперь нет. Это считается?

— Думаю да, — кивнул мистер МакКеллен. — А есть тот, который хочется потрогать?

— Хм, нужно подумать! — Дин повертел шкатулку в руках, рассматривая резьбу.

Он сам не знал, о чем думает сейчас, но его внимание как магнитом притягивал самый крупный из ключей, похожий на дубовое дерево. Узор вокруг него закручивался в тяжелые спирали, напоминавшие схематичное изображение морских волн.

— Думаю, этот.

— Заводи, — скомандовал мистер МакКеллен.

— Я заткну уши, — сказал Крэйг. — Ненавижу червей!

Эйдан придвинулся ближе, чтобы Дин ощущал его тепло.

— Не бойся, — шепнул он.

Ключ был теплым и податливым, совсем как в тот раз. Дин осторожно повернул его до упора — для этого понадобилось уже четыре оборота, — и замер в ожидании эффекта. Мелодия полилась будто со дна шкатулки, и в ней не было ничего неприятного. Тихий, успокаивающий перезвон, отдаленно похожий на монотонный говор моря. Дин зевнул, только сейчас сообразив, что смертельно устал и хочет спать. Остальные слушали с самым серьезным видом, но, похоже, в этот раз обошлось без тяжелых видений.

Музыка кончилась, Дин отставил шкатулку на стол и посмотрел на мистера МакКеллена.

— Ну что, эксперимент прошел удачно?

— Сейчас узнаем. Кто что услышал?

— Равномерное треньканье. Вот Эйдан, когда нервничает, так же дергает за шнурок жалюзи, — фыркнул Крэйг.

— Нет же, щелчки! Словно щелкают пальцами, такой звук, — возразил Люк, удивленно глядя на него.

— Эйдан? — с таинственной улыбкой спросил мистер МакКеллен.

— Ну... я вообще услышал только тиканье часов, — смущенно признался он.

— В моем случае было похоже на тихое дыхание. Но Дин, конечно, должен был слышать чуть больше...

— Да, это правда. Была музыка, простая, но приятная. Как будто волны равномерно покачиваются в море. Должно быть, колыбельная, я сразу захотел спать. Но почему вы ее не слышали? Это так странно...

— Разница в восприятии, — улыбнулся мистер МакКеллен.

— Bocs o breuddwydion? — прошептал Люк, вздрогнув от своей неожиданной догадки.

— Очень похоже. Думаю, она сделана лично для Дина, и в чужих руках правильно работать не будет. Интересная вещица, нужно расспросить Адама о ней поподробнее. А сейчас я предлагаю лечь спать. Дин, если ты не возражаешь, мы останемся здесь до утра.

Дин не возражал. Он вообще плохо слушал последнюю часть обсуждения, потому что зевал, едва не разрывая себе рот. В результате они с Эйданом устроились в спальне, а остальные заняли гостиную. Засыпая в жарких объятиях, Дин смотрел на полоску света под дверью и слышал негромкое бормотание.

— ...яйца ему выну через уши! — донесся более громкий возглас Крэйга, а потом все стихло.

В этот раз сон был другим. Дин качался на волнах и смотрел в ночное небо. Погода была ясная, звезды отражались в морской воде. Из-за горизонта медленно выплывал месяц, желтый, как кусок сыра. Берегов не было, дна тоже — только небо и море, но Дин впервые в жизни, пожалуй, чувствовал себя так спокойно и уютно на воде. Он вдруг понял, что у него тело коня, почти как у Эйдана, только светлое. Ощущение собственной силы захлестывало с головой, питало чистым восторгом. Хотелось бесконечно загребать в воде тяжелыми ногами, пронзать гладь волн широким килем, чтобы белые оборки пены разбредались по бокам, обрамляя длинный шлейф следа…

Во сне Дин плотнее прижимался к Эйдану и улыбался, а тот боялся дышать, чтобы не спугнуть его хороший сон.

Утром ветер со стоном бросался в окна, даже вездесущие чайки не решались взлетать, отсиживались в своих маленьких укрытиях среди утесов. Дин начал слышать это еще до того, как проснулся по-настоящему. Ветер ворвался в его сны, взбаламутил воду, сорвал пенную пелену, возвращая его сознание в слабое человеческое тело. Первое, что увидел Дин спросонья, были взволнованные, темные от ожидания глаза Эйдана.

— Проснулся?

Дин коротко кивнул в ответ, улыбаясь.

— Женщина не снилась?