Причеши меня. Твой текст. Редактура художественной прозы: от стиля до сюжета

Кстати, это тоже важно: триггеры лучше прорабатывать, потому что иногда они поджидают нас в нашей собственной книге. И пока мы будем чего-то бояться, от чего-то мучиться, что-то не пускать в сознание или прятать за разнообразными когнитивными искажениями, нам не откроется довольно большой пласт важных, сложных тем, образов и взаимодействий. Возможно, наше творчество прекрасно проживет без них. Но все будет очень сложно, если однажды триггер явится неожиданно, в самом разгаре работы над очередным текстом.

Когда я замечаю за собой слишком бурную — негативную, болезненную, необъективную и так далее — реакцию на определенные вещи в книгах, то стараюсь честно говорить с собой и задавать вопрос, чем это вызвано. Ответы бывают разные — от простых («Автор слишком близок к правде, от которой мне грустно»; «Вот этого я очень боюсь»; «Плавали в таком опыте, знаем, и хватит») до довольно заковыристых («Я бы никогда так не поступила, потому что в моем понимании это подлость»; «Я хочу делать, жить, думать так же, но по определенным причинам не могу себе позволить, а они почему могут?»). Что это влечет? Обычно открытие новых граней себя. А если триггеры со мной годами и не поддаются корректировке — катарсис, одна из главных причин, почему искусство существует. Когда мы смотрим в глаза своей Тени, мы делаем шаг вперед, и это касается не только книг.

Приложение 1. Чек-лист причесанного пса текста

Как остановиться? Когда хватит? Где должна закончиться беспощадная редактура? Если вы тоже беспомощны перед этими вопросами, идите, обниму.

Только недавно, в который раз осознав, как удобно быть книжной химерой — наполовину редактором, наполовину автором, — я поняла простое различие между ними. Первому оно позволяет причесывать книгу достаточно шустро (в среднем литред работает с чужим текстом не больше месяца[34]), а второго заставляет сидеть над готовым романом полгода, год, несколько лет. Редактор руководствуется в работе простой установкой «нужно сделать качественно», которая складывается из четких критериев: грамотности, отсутствия нестыковок и провалов, смысловой завершенности — в общем, всего, что мы изучили выше. Установка автора другая, звучит она примерно как «хочу, чтобы было о-го-го!». Но проблема в следующем: как «о-го-го» выглядит, автор может и не знать. И пока он этого не поймет, он вряд ли оставит текст в покое.

Мы можем долго и тщетно искать верные образы, слова или даже просто тон. Мы можем зависеть от стороннего мнения: попадется текст на глаза кому-нибудь из окружения, или просто читателю в Сети, или потенциальному издателю — и он сказанет такое, после чего вся наша уверенность в работе пошатнется, и очнемся мы, переписывая роман с нуля. Мы можем прямо во время саморедактуры случайно взять в руки книгу, которая покажется настолько восхитительной, что наши собственные потуги… м-да, в общем, плохо все с ними (и с нами). Мы можем объективно понимать, что текст хорош, но так же ясно осознавать: нам все равно не нравится. Универсального решения у проблемы нет, но есть интересный парадокс.

Многие книги мы любим со всеми изъянами. Фанаты «Гарри Поттера» любят его, невзирая на дыры в миро-устройстве; поклонники «Дубровского» любят его, даже не понимая мотивации Маши; почитатели Диккенса, Достоевского и Янагихары любят их тексты, даже если отдают себе отчет: порой «одноногих собачек» — то есть слезодавящих моментов — на кубометр букв многовато. А вот любить собственную книгу почему-то сложно, особенно пока мы еще можем что-то в ней изменить. Похоже на бесконечное нанесение идеального макияжа, стрижку идеального газона и воспитание идеальных детей или собак. Но ни одно из этих действий, растянувшееся на вечность, не даст хороших результатов: уставшая рука, дрогнув, смажет безупречную стрелку; газон превратится в несимпатичную свиную щетинку, а ребенок или пес просто сбежит из дома. Книги касается то же.

Cаморедактура должна заканчиваться. Все еще не можете остановиться? Ответьте себе на следующие вопросы:

• Я решил все проблемы со стилем, которые нашел?

• Текст звучит гладко, предложения читаются легко?

• То, что я описываю, встает перед моими глазами?

• Я могу сказать, что больше не вижу в книге логических нестыковок?

• В книге нет мест, где мне хочется сказать: «Воу, воу, помедленнее»?

• В книге нет мест, где мне хочется поспать или которые охота пролистнуть?

• Я понимаю, почему мои персонажи творят то, что творят? Их поведение обусловлено возрастом, статусом, опытом, сюжетными ситуациями?

• Я могу отличить речь одного героя от речи другого?

• Я верю в проблемы, с которыми персонажи сталкиваются и из-за которых страдают? А в методы решения?

• А в любовь и дружбу между героями?

• В тексте больше нет сюжетных поворотов, в которых я сомневаюсь?

• И не осталось событий, которые я бы добавил или убрал?

• Я понимаю законы своего мира? А читатель сможет? Я дал ему достаточно информации? (Реалий исторической эпохи или фантастического антуража касается то же.)