Причина времени

Огромную роль в установлении этой естественной последовательности событий сыграли эволюционные учения XIX века. Оба великих учения, сначала Ламарка, затем отменившее его теория Дарвина основывались на новом понимании времени и длительности жизни на Земле. Когда Ламарку пришла мысль об изменчивости живых форм, он живо представил себе, что для осуществления ее требуется какое-то плохо представимое, но невероятное по сравнению с человеческими мерками количество лет. Вот откуда появилось его уже цитировавшееся заявление о том, что мы никогда и не узнаем, вероятно, подлинный возраст Земли. Более определенно он высказался о длительности в той же “Гидрогеологии”: “Насколько должно еще возрасти в глазах человека признание древности земного шара, после того, как он составит себе истинное представление о происхождении живых тел, о причинах постепенного развития и совершенствования организации этих тел и, в особенности, после того, как он поймет, что для того, чтобы могли существовать все виды живых тел такими, какими мы их видим теперь, необходимы были время и соответствующие обстоятельства, и что сам человек являет собой лишь конечный результат и наивысшую степень того совершенства, предел которого, – если таковой вообще существует, – не может быть постигнут нами”.( Ламарк, 1955А, с. 825). Ламарк в отличие от других натуралистов того времени считал, что вымерших видов как таковых вообще нет. Те непохожие на современные раковины, например, которые находят в слоях земли, принадлежали моллюскам, представляющим собой промежуточные ступени. Они свидетельствуют о медленном дрейфе животных к новым формам, возникающим и медленно изменяющимся в соответствии с новыми условиями жизни. Отсюда и необходимость такой уймы времени на эволюцию

Дарвин во всем расходился со своим предшественником и его эволюционная теория оказалась более обоснованной и более известной, но в данном пункте, наверное, единственном, он соглашался с Ламарком. Да, писал он, “наш разум не может охватить полного смысла, связанного с выражением “миллион лет”; он не может подвести итог и усмотреть конечный результат многочисленным незначительным изменениям, накоплявшимся в течение почти безграничного числа поколений”. (Дарвин, 1936, с. 660).

Таким образом, описательное естествознание девятнадцатого века достигло, кроме всего прочего, двух больших результатов. Во-первых, изменило статус времени. Из физического, то есть некоего абсолютного вселенского, идущего с невозмутимой точностью в каких-то безграничных мировых далях, в “коробке” универсума, безразличной к существованию Земли и к населению его, оно приблизилось к человеку. Оно обозначило вектор от классического истолкования времени по направлению к миру, близкому человеку по своим формам. Хотя бы тем, что время стало связываться с существованием жизни в течение геологической истории. Эта связь в течение всего девятнадцатого века была еще чрезвычайно слаба, но она понемногу восстанавливала или втайне культивировала до-механическое или немеханическое мировоззрение, когда мир и человек казались скрепленными божественным промыслом прочнейшей связью. С развитием естественных наук эта связь в некоторых областях наук о Земле скорее укреплялась, чем ослаблялась.

Иначе говоря, решалась судьба понятия “причина времени”. Та геологическая история, невероятная глубина которой за каких-нибудь сто лет распахнулась на глазах у нескольких поколений ученых, шла ли она в “течение времени” или сама составляла время? Относилось ли время как таковое к ней самой, ко всем событиям на поверхности Земли, шло ли оно потому, что шла геологическая история, или эта история никак не влияла на характер времени и его течение? И еще более трудный для мышления того века вопрос: непременное присутствие в самой геологической истории жизненных, палеонтологических событий – являлось ли оно закономерным строительством времени в геологическом прошлом, или попутным удобным репером, теми самыми верстовыми столбами, поставленными уже после того как проложена дорога для удобства проезжающих? Иначе говоря, биологическая эволюция, глубину которой открыли эволюционисты, являлась ли генератором времени или просто она существует во внешнем, постороннем времени? Большинство натуралистов, конечно, продолжали считать время механическим, астрономическим, космическим фоном для событий на поверхности Земли и только некоторые, как мы видели, единичные исследователи сомневались в этом, хотя глубоких доказательств и верных доводов для опровержения физического смысла времени привести не могли.