Причиной этому была любовь

– И как я узнал про эту аферу, так сразу же все высказал главному врачу. «Увольняйте!» – говорю я ему. «Я всё знаю и хочу работать по специальности». Меня ценили в больнице, и поэтому не уволили. А на следующий год у меня родился сын. Я самый счастливый человек на Земле – смело заявил старик и его глаза засияли как алмазы.

– А что с той девушкой стало?

– Да Бог его знает. Вроде ходили слухи, что она себе другого врача нашла. А потом с ним в Германию жить уехала. Но мне, честно говоря, не до слухов было. – его глаза опять засияли, и я понял, что он опять вспомнил рождение сына.

Время пролетело незаметно и очень интересно. Старик рассказывал мне истории своей жизни, а я делился своими планами на будущее. Он выписал мне уколы два раза в день и некоторые таблетки.

– Скажите, а как та девушка, которая тоже пострадала в аварии? – поинтересовался я как бы невзначай.

Мысли о ней так и не выходили из моей головы.

– Она сейчас без сознания и ей требуется сложная операция. Нужно разрешение на операцию и конечно деньги. Куда же без них. Но её родственников так и не удалось разыскать. Почему вы спрашиваете, месье Кайе? – мой вопрос его вовсе не разозлил, а наоборот, на его лице читался большой интерес. Он понял, что та девушка для меня что-то значит.

– Ренард. Называйте меня просто Ренард. – вежливо попросил я.

Старик кивнул мне в знак благодарности и доверия.

– Я хочу помочь этой девушке. Я оплачу её лечение. Ведь это возможно? – продолжал я.

– Конечно, месье Ренард. Вы очень добрый человек. Осталось получить разрешение. Вы ей не родственник случайно?

– Нет, не родственник… А если у нее нет родственников? Что тогда делают с людьми, чьи родственники не объявляются или их нет? – На тот момент меня очень волновал этот вопрос, ведь наверняка были похожие случаи. От возросшего интереса мышцы на моем теле напряглись, и я почувствовал небольшую боль в некоторых участках тела. Последствия аварии еще будут долго давать о себе знать.

–Вам не о чем волноваться. Если операция будет оплачена, то все гораздо легче. Мы еще пару дней подождем, и, если никто так и не объявится, мы дадим вам знать. – он хлопает меня аккуратно по плечу и выходит из палаты.

Я, честно говоря, ничего не понял, но выглядел он убедительно.

Когда старик уже вышел из палаты, а я остался совсем один, до меня вдруг дошло, что я так и не удосужился узнать ее имя. Совсем забыл.

***

Через несколько дней, я чувствовал себя уже гораздо лучше. Мне разрешали вставать с кровати, и я мог свободно перемещаться по больнице. Правда, приходилось пользоваться костылями. Меня перевели в палату в два раза больше моей предыдущей.

Новая палата была очень просторной. В ней было большое окно, где рано утром можно было наблюдать прекрасный розовый рассвет, а вечером – красный закат. На окне висели небольшие шторы, которыми можно было закрывать окно, чтобы свет не будил по утрам. Но мне нравилось, когда назойливые лучи утреннего солнца, ласкают мое тело, поэтому шторы я никогда не закрывал. В комнате также висел большой плазменный телевизор, которым я никогда не пользовался. Но иногда приходили больные из других палат, чтобы посмотреть футбольный матч. И практически выздоровевший Джерард с ними. Он выглядел уже совсем здоровым. Они удобно устраивались на моей койке и пристально следили за тем, как футболисты пинают мяч из стороны в сторону. Я был совершенно не против.

Вообще, я не огромный любитель футбола, но мне нравилась атмосфера единого духа, которой наполнялась моя палата вовремя матча, ведь все собравшиеся здесь хотели лишь одного: чтобы команда, за которую болели – выиграла. Из палаты часто слышались крики и возгласы. Врачи не раз приходили ругать нас, иногда разгоняли обратно по своим комнатам, но через пару минут мы, как малые дети, опять все собирались у телевизора. Возгласы продолжались, хоть мы и старались вести себя тише.

–Сюда бы пива, да ребят? – громко спросил мужчина лет 40 с выбритыми висками.

–Да! Конечно! Полностью согласен! – послышалось с разных сторон.

Все сделали жесты, будто пьют невидимое пиво. А потом по всей палате раздался громкий хохот.

Сегодня в моей палате так много собралось людей, что места нет даже на полу, не говоря уже и о кровати. Я решил уступить свое место одному худощавому старику с пронзительными серо-голубыми глазами, немного вытянутым лицом и длинными усами, кончики которых немного даже закручивались. Он с явным упорством старался пролезть мимо мужиков и куда-нибудь присесть, но его везде выгоняли.

– Пожалуйста, садитесь сюда! – сказал я ему и уступил свое место.

Он кивнул мне с явным восторгом, что ему удалось найти место, поблагодарил меня и уселся на край кровати.

Пробравшись через толпу и захватив свой костыль, я отправился бродить по ночным опустевшим коридорам больницы, длинные стены которых навеивали мне странные мысли. Думал я, конечно же, о ней.