Причуды многоликого эроса

В этом случае насильник видит себя одновременно в образе и создателя, и разрушителя. Он как бы создает для себя целый мир, микрокосм, в котором видит себя господином. У ног господина обязательно должен быть раб, при этом личность самого раба совершенно неважна. И для своего величия господин обязательно должен унизить раба, указать ему на его истинное место.

Именно это человек и пытается сделать, то есть он выбирает жертву, отводя ей роль раба. Проявляя насилие над этой жертвой (иногда может быть совершенно неважно, какого пола и возраста жертва), «господин», как он сам видит себя, встает на более высокую ступень развития. Он кажется себе непобедимым и неуязвимым. Но вместе с чувственным насилием он одновременно разрушает созданный мир, так как с унижением жертвы рушится и его власть над нею – «рабом», который необходим для поддержания его уверенности в себе и в своем праве на «господство».

Человек, склонный к проявлению насилия, обычно ставит себя намного выше окружающих его людей. Но тем не менее, он не может здраво объяснить себе и другим, в чем именно он предполагает свое превосходство. Ему не на что опереться в своей теории «раба» и «господина». И на помощь ему приходит чувственное насилие. Ведь в данном случае насильнику не нужно будет раздумывать над собой и своим местом в мире. Ему достаточно ощущать свою власть над жертвой, чтобы чувствовать себя счастливым.

Многие люди, склонные к проявлению насилия, впоследствии оправдывают свое поведение тем, что якобы «жертва» сама всячески провоцировала их на такое отношение. О чем это может говорить? Лишь о том, что человек, склонный к насилию, видит вокруг только то, что может подтвердить его теорию. Ему необходимо ощущать власть над другими людьми, и разумеется, никаким законным способом ему не удастся это сделать. Именно поэтому насильник сам интерпретирует законы общества, старается приблизить, адаптировать их к тому мировоззрению, которое наиболее выгодно ему самому. В связи с этим в его сознании могут появляться самые невероятные мысли, толкающие на путь насилия над кем бы то ни было. Такому человеку кажется, что все вокруг подталкивают его к единственно верному шагу, то есть к насилию.

Человек, которому свойственно стремление к чувственному насилию, относится к потенциальной «жертве» как к своей собственности. Надо сказать, что подобная личность далеко не всегда маргинальная, с ярко выраженным криминальным прошлым. Напротив, вполне возможно, что это образованный, интеллигентный по своему статусу человек. И в обычных ситуациях он никак не проявляет свое второе «Я». Необходимы особые условия, чтобы налет цивилизованности вдруг пропал, точно пудра, стертая с лица женщины, и обнажилась его истинная натура. Впрочем, в данном случае трудно говорить о том, что можно считать истинным «Я» субъекта – его цивилизованность или же, наоборот, первобытные инстинкты, рвущиеся наружу с присущими им напором и агрессивностью.

В момент чувственного насилия «господину» абсолютно все равно, что будет потом с его «жертвой». Иногда он способен ее убить, предполагая, что это принесет ему дополнительное удовольствие. Звериная сторона личности не знает преград и не выносит никаких обязательств. Особенно это касается ситуаций, когда всякий контроль сознания исчезает, и дикое первобытное существо рвется наружу.