Приданое для Царевны-лягушки

- Почему не остановил, остановил, - пожал плечами Федя. - Гаишник молоденький. Я ему объяснил по-быстрому, кого везу, он и отвалился.

- А кого ты везешь? - Платон показал рукой, где нужно повернуть.

- Кукарачу! - удивленно повысил голос Федя. - Я сказал - напряги мозги, просканируй фейс сидящего рядом со мной человека! Это же Кукарача! Он просканировал и отвалился.

- Он не потому отвалился, - объяснил Веня. - Он упал, потому что Федька рванул с места и саданул левой фарой по его мотоциклу.

- Господи! - ужаснулся Платон.

- Да ладно тебе, анкл. У нас зад в смятку, а ты из-за какой-то фары лопушишься! - укоризненно посмотрел Федя.

- Он жив? Милиционер этот? - слабея, поинтересовался Платон.

- Не то слово! - радостно уверил его Федор.

- Да, он в порядке, - подтвердил Вениамин. - Он выбрался из упавшего мотоцикла, бежал за нами и палил в воздух из пистолета. Он в полном порядке.

- Здесь два раза направо, - Платон нашел в себе силы поднять руку. Перестраивайся в левый ряд.

- Где у тебя нора по металлу? - спросил Веня на светофоре. - Мы туда едем?

- Нора? По металлу?

- Куда ты тачки паленые или битые скидываешь? - объяснил Федор.

- Никуда не скидываю, у меня еще не было битых тачек, и никто их не поджигал.

- Специалист, - Веня толкнул брата в плечо.

- Высший класс! - правым кулаком Федор передал толчок Платону.

Платон с ужасом подумал, что братья правы. Не тащить же разбитую машину во двор к подъезду! Он достал телефон. С тяжелым сердцем нажал кнопочку пять. Вчера именно на эту цифру ему поместили экстренный номер для связи. Услыхав "Бухгалтерия слушает", Платон попросил Колю.

- У телефона.

- Я застрелил кошку, - вдруг сказал Платон, хотя собирался спокойным голосом спросить "Куда скинуть битую тачку?"

- Поздравляю, - равнодушно заметил Коля Птах. Его равнодушие слегка обидело Платона, и он не

стал уточнять, что с закрытыми глазами умудрился попасть кошке в глаз.

- Машина разбита, - заметил он уже с раздражением.

- Бросьте ее.

- Где?

- Да где сейчас стоите. Хоть на светофоре. Только побыстрей. Мы уже не успеваем отработать дорожный патруль.

- А как же?..

- Перейдите на ту сторону улицы, третья припаркованная от столба - будет ваша. Красный "Москвич". Ключи в зажигании. Оставите во дворе, вечером созвонимся.

- Что? - спросил Федя, когда Платон убрал телефон.

- Подъезжай к обочине и остановись. Выходим. По-быстрому, - пробормотал Платон, стараясь не выдать свою растерянность голосом.

- Говорил же тебе, что гаишника нельзя трогать! - посетовал Вениамин. Теперь у анкла неприятности!

Они перешли улицу. Платон огляделся. Третья от столба - это, конечно, конкретное место, но на углу машины были припаркованы с двух сторон от столба. И, как назло, с одной стороны - "Москвич", и с другой стороны - тоже.

- И что характерно - оба красные, - пробормотал Платон вслух.

- Ну прости, анкл, - от души попросил Федя.

Подумав, Платон двинулся направо, осмотрел салон "Москвича" - третьего от столба. Ключей в зажигании не было, на заднем сиденье вповалку лежали рюкзаки.

- Не тот, - резко развернулся он. Братья послушно шли за ним гуськом.

Когда Платон открыл дверцу, сел за руль и завел еще теплый двигатель, Федя, оглядевшись, наклонился и сообщил:

- В "мерсе" слева тоже ключи забыли.

- Садитесь быстрее!

- Слушайся анкла, - Веня толкнул брата в салон. - Погоришь на дорогих тачках. Они же все с антиугоном!

Оказавшись в знакомом дворе, Платон перевел дух и только тогда понял, что дорога от аэропорта его совсем доконала. Он собирался, неспешно передвигаясь, в пути объяснить братьям правила проживания в его доме. Теперь все слова начисто вылетели из головы. Платон прислушался к пульсации крови в ушах. Выключил мотор. Набрал воздуха, чтобы начать разъяснительную беседу, потом надул щеки и медленно выпустил воздух из легких.

- За кого вы меня принимаете? - спросил он вместо задуманного: "Мальчики, я живу холостяком, имею устоявшиеся привычки и странности, постарайтесь не тревожить меня излишним любопытством и выполнять определенные требования по перемещению по квартире".

- Анкл, мы тебя уважаем, - ответил Веня за двоих.

- Тогда постарайтесь изо всех сил и не прикасайтесь к вещам, которые трогать нельзя, - это у него сложилось само собой, вместо: "Некоторые предметы в квартире имеют для меня большую ценность, я прошу не брать их без разрешения. Особенно книги. Это исторические раритеты". Понятно? - спросил Платон, зациклившись про себя на слове "раритеты" и радуясь, что не произнес этого вслух. Потом пришлось бы понятным для братьев языком объяснить, что оно означает.

- Чего тут непонятного, - пожал плечами Федор. - Покажешь сразу, где у тебя растяжки стоят, и все дела.