Приданое для Царевны-лягушки

- Не упоминай черта, ибо Сатана везде, в тебе и во мне, ждет, когда позовут! - почти жалобно no-is просила Лужана и стукнулась лбом в пол.

- Убери эту гадость, Тони, - показал на нее пальцем Вениамин. - У меня сейчас не такое настроение, чтобы со всякой дрянью общаться.

- Илиса! - позвал Платон. - Забери монашку. Илиса! - Только он удивился, что та не пришла на . шум, как Веня тронул его за руку.

- Илисы больше нет, - сказал он, кивнув на дымящийся поднос.

У Платона подкосились ноги. Вышло удачно - упал задницей на диван.

- Ты обиделся за то, что она тебе успокоительное подсыпала, да? прошептал Платон, вытирая пот с лица. - Это я попросил, чтобы ты не натворил бед, чтобы посидел дома, что ты сделал, сынок?

К этому моменту Платон сообразил, что кучку на подносе нельзя даже приблизительно соотнести с тем, что могло остаться после упитанной девочки после сожжения, и стал понемногу приходить в себя.

- Где Илиса? - спросил он строго.

- Нету больше Илисы. Теперь будет только Вася. Всегда - только Вася! радостно сообщил Веня, всмотрелся, наклонившись, в догорающие остатки и кивнул: - Пожалуй, с нее хватит! - И вдруг, расставив ноги и прогнувшись назад, начал...

- Прекрати сейчас же, - прошептал Платон, не в силах отвести глаз от струи, которой племянник пытался потушить дымящуюся кучу.

- Не мешай, Тони. Настоящие охотники так тушат костер.

"Пожалуй, Илиса переборщила с транквилизаторами", - подумал Платон, с трудом выдерживая запах, образовавшийся после "тушения костра настоящим охотником".

В этот момент тоже начавшая кашлять от удушливого запаха Лужана спросила:

- А кто такой Вася? Где он?

Вениамин бросил в нее сначала подушку, но Лужана удачно успела добраться до двери, несмотря на прямое попадание. Книжка, которую Веня бросил потом, ударилась в закрывающуюся половинку двери.

Подсев к Платону, Веня наконец объяснил:

- Я сжег шкурку Кваки.

- Шкурку?.. Ах, эту одежку, которую мы нашли в пианино...

- Это не одежка. Слышишь, как воняет? Настоящая лягушачья шкура. Тони, только представь, мы выйдем утром позавтракать, а на стол накрывает!.. Даже дух захватывает, я таких красавиц не видел ни в одном журнале. Только не могу представить, во что она будет одета... - задумался Веня. - Я ее всегда только голой видел. А пусть будет в одном фартуке, а?

- Зачем ты это сделал? - спросил Платон. - Ты помнишь, что случилось с Василисой Прекрасной, когда царевич сжег шкурку?

- Вот только не надо меня лечить, а?

- Она исчезла. Оказалась потом черт знает где - у Кощея Бессмертного.

- У Гимнаста, что ли? - прыснул Веня.

- Некому... Некому было вам сказки читать! Зачем ты это сделал? - повторил Платон, думая, куда действительно могла подеваться Илиса. - У нас какой уговор был, помнишь? Убедиться, что Илиса и красавица...

- Ее Васькой зовут, - кивнул Веня, опять хихикнув.

- Мы должны были убедиться, что они - одно лицо. Помнишь? Сопоставить приметы на теле... каким-то образом... - пробормотал Платон, не веря, что говорит все это.

- Никаким образом я убедиться в этом не смог. Нет, Васю я осмотрел всю до сантиметра, а вот с Квакой проблема - ее ведь не раздеть просто так наголо... в смысле, когда она - Квака. Она не раздевается.

- Вениамин, ты поспешил, - укоризненно произнес Платон.

- А чего ждать? Я скоро умру, - серьезно сообщил Веня.

- Это я умру от ваших выходок! - рассердился Платон. - Ложись спать! Когда все уберешь тут, - добавил он, зло топая босыми ногами к дверям.

Завтрак. Интересней всех было Лужане. Платон заметил, что ее щеки горят. "Наверняка съела чего-то неудобоваримое и запила бутылочкой вина", - вздохнул он.

Когда он пришел в кухню, Лужана уже сидела за накрытым столом. Одна. Он кивнул, присел и потрогал тосты. Теплые.

- Это я приготовила, - сообщила монашка почему-то шепотом.

Вошла Илиса, зевая. Платон вздохнул с облегчением и жадно обшарил глазами ее полную фигуру. Дойдя до лица, он натолкнулся на насмешливый взгляд и поспешно отвел глаза. Минуты через три произошла немая сцена - появился Вениамин, постоял в дверях, застыв глазами на Илисе.

- Что ж ты так, Венечка. - укоризненно заметила та. - Уговор не соблюдаешь. Не видеть тебе больше Василисы Прекрасной. А видеть только Василису-ужа-а-асную! - Она потрясла расслабленными кистями рук над головой.

Потускнев глазами, Веня ушел.

- Ой, люди! - восторженно прошептала Лужана. - Какая у вас тут жизнь интересная!

Конечно, Лужана не ушла через три дня.

Платон объяснил Вениамину, что Аврора не хочет встречаться с ним в изоляторе. Только на свободе - нужно потерпеть еще пару дней и потом задушить ее принародно в том самом дворе, где она стреляла в Федора.

- Что, оправдают, что ли? - равнодушно спросил Веня.

Платон заметил, что после сжигания лягушачьей шкурки со всеми вытекающими из этого события волнующими ожиданиями Вениамин утратил интерес к встрече с матерью.

- Есть свидетели, которые утверждают, что Федор требовал выстрела и кричал, что ему ничего не будет, что он в бронежилете.