Приданое для Царевны-лягушки

Платон вытаращил глаза на Илису. Та кивнула - что такое?

- Я бы так уверенно этого не сказал, - пробормотал он в трубку, осмотрев Илису с головы до ног.

- Не прибедняйся. Ты знаешь правила - одно почетное место для гостя. В общем, я прошу тебя приехать с невесткой. Пусть украсит нашу бегемотскую компанию своей красотой. Уважь, Платон Матвеевич, нашу просьбу. До послезавтра. Как всегда - пришлю за тобой машину к шести вечера.

Платон некоторое время слушал гудки с открытым ртом. Потом Илиса забрала трубку.

- Что, язык не поворачивается назвать меня дочерью?

- Ужас! - сказал Платон.

- Кто это был?

- Неважно. Послезавтра - жрачка.

- Поздравляю. А я думаю, чего это ты так плохо ешь? А ты аппетит нагуливаешь, да?

- Ты не понимаешь. Мне предложили привезти туда тебя.

- Зачем это? - подозрительно прищурилась Илиса.

- Говорят... говорят, что ты красавица писаная, что слух пошел по городу о твоей красоте.

- Ну, этот ужас еще не ужас! - отмахнулась Илиса.

- Ты не понимаешь. От такого приглашения нельзя отказаться.

- Да все в порядке, расслабься.

- Как это - расслабься? - не может прийти в себя Платон. - Когда они тебя увидят, то воспримут это как настоящее издевательство!

- Все будет хорошо, - Илиса поднимает его ноги и закидывает на лежанку. Прилаживает под голову подушку. - Нельзя не явиться - явлюсь. Красавица писаная, так красавица писаная. Кстати! - Она задумалась. - Что у людей, собравшихся на... как это?

- Жрачку, - простонал Платон.

- То есть - на обжорство. А что у таких людей считается красотой? Как бы не ошибиться, Платон Матвеевич. Может быть, они тело меньше ста десяти килограммов и рассматривать не будут на предмет всяких красот?

- Тебя не на жрачку пригласили! А для демонстрации красоты. В нашей компании есть две женщины, так что потребности в созерцании центнера женских прелестей уже полностью удовлетворены. А понятие о красоте, как мы недавно выясняли с Веней, - это вещь сугубо индивидуальная. Я вообще не понимаю, откуда эти слухи пошли? Любой из обжор в состоянии привести с собой самую дорогую фотомодель, укладывающуюся в стандарты до миллиметра. Чего же они хотят?

- Перестань нервничать, все будет в порядке.

- Действительно, - сник Платон. - У меня совсем мозги запарились, если я нервничаю по такому идиотскому поводу. Просят привести невестку. Ты - невестка?

- И даже вдова, - кивнула Илиса.

- Значит, будет им овдовевшая невестка.

Он заснул там же, на лежанке, и, когда захрапел, был заботливо укрыт одеялом.

Проснулся Платон от смеха. Кто-то смеялся, весело и самозабвенно. Платон не удержал улыбки, так это было заразительно даже на расстоянии.

- Проснулся, - заметила Илиса. - Нравится тебе мой будильник?

- Очень. А где это?

- В коридоре.

- Который час?

- Восьмой. Вставай, Платон Матвеевич, у тебя дела.

- Опять - дела? - Платон сел. - Что, позвонили?

- Позвонили, но не о Веньке. Нашли два женских тела, просят прийти на опознание.

- Не пойду я ни на какие женские тела! - возмутился Платон.

- Одно подходит по описанию Лужане. Я оставила заявление в милиции о происшествии на катере. Дала описание Вени и Лужаны.

- Ерунда! Гимнаст говорил, она не могла утонуть.

- Платон Матвеевич, придется ехать. У меня плохое предчувствие.

- У тебя предчувствие, вот ты и езжай. А я на женские тела не поеду. Только осмотра покойников мне с утра не хватало!

- Мы должны поехать. Пожалуйста, сделай мне одолжение! - процедила сквозь зубы Илиса.

- Ничего себе, одолжение - опознать с утречка двух утопленниц!

- Если ты сейчас же не поднимешь свою задницу и не поедешь со мной в морг, не будет тебе завтра красавицы невестки на обжираловке!

- Ах вот как - шантаж? - встал Платон Матвеевич.

- Я долго просила, - сменила тон Илиса.

- Куда нужно ехать?

- На Арсенальную улицу.

- Так это же черт знает где!

- Я могла бы сказать, что нужно попросить привезти утопленниц сюда, в квартиру, чтобы ты сильно не напрягался, но это будет ужасный юмор, да?

- Отвратительный, - содрогнулся Платон.

- Тогда иди ешь тосты с яйцами.

- Это что, из той же серии? Какие тосты? Какие яйца? Я никогда не видел утопленниц, не представляю, что будет с моим желудком.

- Отлично. Я так и думала и ничего не приготовила. Пошли?

Направляясь к выходу, Платон заглянул в кухню. Действительно, на столе пусто и чисто.

По дороге они не сказали ни слова. В морге пришлось ждать почти полчаса.

- Платон Матвеевич, - прошептала Илиса, когда они просидели в коридоре на шатающихся стульях минут двадцать. - Я не могу туда идти. Я боюсь. Вид смерти сильно повредит моему энергетическому полю.

- Неужели?.. - Платон покосился на оборки ее многоярусной цветной юбки. Поэтому ты нарядилась, как для балагана? Одна шляпка с кружевами чего стоит.

- Ты не мог бы зайти туда один посмотреть на них. Сначала - на Лужану, а потом на Аврору.

- Как - на Аврору? - дернулся всем телом Платон, разворачиваясь.

Стул издал предсмертный скрежет.

- Мне кажется, что Аврора тоже там, - прошептала Илиса. - Я взяла с собой фотографию. - Она открыла небольшую сумочку и достала что-то в конверте.