Приди ко мне во сне

Старик пристально следил за ней. Через некоторое время, удовлетворившись качеством ее работы, он пошел искать другой камень, а она продолжала вводить себя в транс своими собственными гипнотическими движениями – зачерпыванием песка ладонью, разбрасыванием его и шлифованием. И этот ритм, и все рабочие движения казались ей знакомыми с детства.

Над головой кружил и издавал призывные крики сокол.

В сознании Мери снова вспыхнули какие-то неясные, расплывчатые воспоминания. Вспыхнули и погасли. Она бросила быстрый взгляд на старика. Его глаза стали теперь темными, цвета охры, и сам он казался ей таким же застывшим и безжизненным, как эти гробницы вокруг. Через секунду его силуэт растаял в воздухе.

Она продолжала смотреть в пространство, где он только что был, окончательно потерявшаяся во времени и по-прежнему чего-то ждущая.

Иссушающая душу боль проникла в нее и лопнула внутри.

Одиночество.

Она была мучительно, страшно одинока. Лишенная всего, что составляло смысл ее жизни. Мери взяла горсть песка и рассыпала по камню.

От работы ее руки стали коричневыми, ладони потрескались, пальцы искривились. Вот что сделали с ними эти бесконечные дни песка и печали. И теперь под этим безжалостным солнцем ей предстоит продолжать тупую, бессмысленную работу до скончания дней.

Надо, надо шлифовать камни для гробницы фараона.

Сокол крикнул снова и описал над ее головой круг, а ее искривленные руки продолжали брать пригоршни песка, рассыпать его по камню, чтобы потом шлифовать, шлифовать, шлифовать… И так день за днем, год за годом. И это будет смыслом ее жизни. Навсегда. И она будет одна. Совсем одна.

Невероятно остро защемило сердце. Глубокое отчаяние пытало, мучило ее тело. Душа ее кричала: «Где ты?»

Но отклика не было.

От этой мучительной боли она заплакала. Глубокое, отчаянное рыдание, не рыдание даже, а вопль, вырвалось из ее горла.

– Где ты?

На плечо ей легла рука.

– Я здесь, – послышался мягкий голос.

Она вскинула голову и сквозь слезы увидела его, сидящего рядом. По его лицу было видно, что ему тоже больно. Он взял ее к себе на колени и стал баюкать, прижав голову к своей широкой груди.

– Я здесь, – повторил он.

Радость встрепенула ее сердце. Какое же это наслаждение – чувствовать его рядом.

– Я не могла тебя найти.

Он засмеялся:

– А ты меня искала?

– Повсюду. О Господи, мне так было без тебя одиноко. – Она улыбнулась и коснулась его щеки, мельком взглянув на свои пальцы. Они не были уже искривленными и коричневыми.

Изумленная, ошеломленная, она оглянулась вокруг на древние руины, затем посмотрела на него:

– Рэм!

– Да, любовь моя.

Дрожащими руками она коснулась его лица:

– Рэм?

– Да, любимая.

Она с размаху зарылась лицом в его плечо.

– Что со мной произошло? Я потеряла рассудок?

Он прижал ее покрепче.

– Расскажи мне, что тут произошло.

Она покачала головой:

– Не то что рассказывать, думать даже об этом не хочу. Это так страшно. Я только хочу поскорее уйти с этого места. Оно мне сейчас ненавистно.

– Пошли, – сказал он, беря ее за руку и собирая вещи. – У меня в машине вода. Мы обмоем твое лицо.

Рэм отвел ее к воротам и усадил в белый «мерседес», припаркованный рядом. Смочив холодной водой из термоса носовой платок, он нежно обтер ее лицо и пыльные руки. Затем наполнил чашку и протянул ей, предлагая выпить.

– Ну сейчас как, все в порядке?

– А у тебя было бы все в порядке, если бы ты думал, что лишился рассудка? Он улыбнулся:

– Наверное, нет. А ты уверена, что действительно не хочешь рассказать, что здесь с тобой происходило?

– Абсолютно уверена. Для меня самое главное сейчас, чтобы ты увез меня отсюда, и поскорее.

Глава 6

…С вершин этих пирамид на тебя смотрят сорок веков.

Наполеон Бонапарт, «В Египте» (21 июля 1798 г.)

Рэм быстро гнал машину через пустыню по направлению к реке. Мери откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Надо ли говорить о том, какое у нее сейчас было состояние? Наверное, нет. Она старалась не вспоминать то, что произошло с ней в Сахаре, но, подобно бабочкам, летящим на свет, ее мысли постоянно возвращались к этому инциденту.

Так что же там со мной случилось? В каком мире я побывала? И что, это снова от солнца? Или… Она встряхнула головой.

Несколько лет назад у нее был приступ головокружения, связанный с инфекционным заболеванием уха. Тогда на время она потеряла способность ориентироваться в пространстве. Ужасное состояние.

Вот сегодня было примерно то же самое. Та же потеря ориентации, но на сей раз во времени. Это страшно. Очень страшно.

А может быть, у меня начинается шизофрения?

Она поежилась и крепко сжала кулак, как будто там был заключен ее рассудок.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Рэм.

Она покачала головой.

– Может, поговорим об этом сейчас?

– Нет. Я хочу об этом забыть. Все-таки, наверное, я перегрелась на солнце.

– Да, солнце здесь беспощадное. Надо быть очень осторожной. И кроме того, здесь низкая влажность, поэтому организм быстро теряет воду. Удар может случиться совершенно неожиданно. Нужно всегда иметь при себе воду и часто пить.