Баба Яга усадила Василису на постель, высыпала перед ней игрушки и, оставив под присмотром домовой, присела у письменного стола. Проведя ладонью над фитилём свечи, зажгла его волошбой своей, затем достала письма заранее написанные, брусочек сургуча и маленькую печать, что полагалась ей как царевне Белояжской. С улыбкой глянув на печатку с родовым узором, на её положение в семье указывающем, и подумала, что теперь вскоре у неё другая появится, ведь с этой ночи она боле не Кощеева дочь, а супруга княжича Лиходольского, Змею Горынычу внуком приходящегося. Теперь главное, чтобы муж новоявленный о такой малости не забыл, как печать родовая, а то вдруг придётся родичам новым писать, ежели она своей старой печаткой письмо скрепит, её не поймут, может, даже и обиду затаят.
Поставив в памяти зарубку, мужу напомнить о печати, если сам, конечно, не догадается и вместе с обещанной шкатулкой не пришлёт, Златослава принялась письма запечатывать. Живо она справилась с этим, потом гостинцы все в один короб бережно составила, письма в специальную шкатулку запрятала. Что-то уж больно быстро она сладила, теперь надо бы на другое отвлечься.
Тут вспомнилось Ёжке кое-что, о чём она батюшку попросить хотела. Поднялась она и назад в кухню направилась. Ростислав Всеволодович и Хмурич уже откушать успели и теперь тихо обсуждали что-то. Ягуся их пока отвлекать не стала, налила себе горячего травяного взвара и тихонечко присела за стол, прислушиваясь к разговору. Оказалось, леший царю рассказывал о проблемах, что в его части леса творились, про охотников, что зверьё без меры бить стали, про лесорубов, которые так и норовят сильные да здоровые деревья на дрова пустить, когда сухостоя полно. Кощей слушал, кивал и обещал, что с местными старостами деревенскими побеседует по этому поводу, да наказ даст, чтоб следили за тем, что лесорубы и охотники творят, да за руку ежели нужно хватали.
–Златка, а тебе чего? – удивился царь-батюшка, приметив, что дочка за столом сидит и слушает их.
–Просьба у меня к тебе, батюшка, – тихо сказала Ёжка и вздохнула, пытаясь понять, как бы правильно выразить словами, что она хочет.
–Я слушаю тебя, – сделав глоток из своей кружки, произнёс Ростислав Кощей.
–Не мог бы ты как-то выяснить, не пропадала ли у кого из бояр Светорецких дочка, али сестра или может быть внучка, – принялась говорить чуть сбивчиво Ягуся. – Я же тебе сказывала, что есть у меня подозрения, кто Василисушке моей отцом приходится, вот потому и уверена я, та, что родила её, тоже не из простых. Хотелось бы мне знать, что там такого произошло на самом деле, а то больно уж неизвестность меня тревожит.
–Попытаюсь, но обещать, что получится, не могу, – сходу ответил Ростислав Всеволодович и, одним глотком допив напиток, хмуро посоветовал. – А ты, дочка, смотри никому не проболтайся про малышку! Для всех она теперь твоя и Зареслава дочь, о чём я первым делом сообщу всему люду Белояжскому, как только вернусь.
–Но как же так батюшка, ведь поженились мы только-только, а Василисушке осенью год стукнет. Разве кто поверит? – попыталась возразить Ёжка.
–А кто сказал, что мы будем точную дату вашей свадьбы всем растрезвонивать? – лукаво усмехнувшись, спросил батюшка-царь.
–Как же иначе? – растеряно спросила девушка.
–Да, вот так же! – передразнил её растерянность царь Кощей и уже без тени усмешки продолжил. – Об обряде, что ночью произошел, знают не многие, и те будут молчать. Для всех желающих я озвучу придумку, что вместе с княжичем и Змеем Горынычем измыслили, и тебе тоже её запомнить не мешает. Словом дочь моя дело обстояло так – прибыл я к Бабе Яге, чтобы узнать где дочь моя сбежавшая и не у неё ли томится, на что Яга ответила, мол у неё царевна и впрямь жила, да волошбе училась, только умыкнул её проклятый Змей. Суть да дело, выяснил я, что дочка моя беспутная замуж за княжича Лиходольско выскочила и дедом меня сделать успела, а теперь поселилась семьёй своей на границе с княжеством совсем рядом с Избушкой-на-Курьих-Ножках. Проводила меня Баба Яга к своей ученице, да просила не гневаться на дочь бестолковую, ибо любовь с ней приключилась истинная, Богами благословлённая. Вот так узнал я, что дочка моя в руках надёжных, да семью не опозорила, а честной жизнью супружеской живёт и успокоилось сердце отцовской. Пожурил я её для острастки и наказал по весне с мужем в Белояжск явиться, самими показаться, да внучку привезти. Вот и весь сказ. Ты сама-то всё поняла, да запомнила?
–Всё, – кивнула Ягуся и улыбнулась несмело. – Это что же получается, мы теперь должны весной в Белояжск приехать? А ежели Матушка-Земля нам с Зареславом к тому времени ещё видеться не разрешит?