Приглашение в ад

производству ненормальных. Но псих психом, а самолет вывел на цель точно. Здесь какой-то ход. И даже если

Гитлер поклянется на библии, что ничего не знал о сумасбродстве Гесса, все равно не поверю. Скорее всего, нас

прощупывают на предмет заключения сепаратного мира. Гитлер и его полководцы боятся войны на два фронта.

Именно поэтому их следует подтолкнуть на восток. Я не уверен, что русские устоят. Но крови у Гитлера попьют

немало. А там видно будет… Нет, ход с Гессом надо превратить в бумеранг. Прежде всего, не

скомпрометировать себя личной встречей с этим нацистом. Тем более что моя персона, вне сомнений, может

вызвать у него приступ бешенства. И, конечно, если он станет предлагать мир, то на условиях моего ухода из

правительства… Ну что же, мистер Гесс, я думаю, лучше всего ваше любезное появление в королевстве окутать

густым туманом загадочности и молчания. Пусть ломают головы л в Берлине, и в Москве, что за нашим

молчанием кроется…”

Черчилль не только догадался о цели необычного поступка Гесса. Он проявил осторожность. Для ведения

бесед с Гессом были назначены отставной дипломат Айвор Киркпатрик и лорд-канцлер Саймон. Но и они

явились к Гессу под видом врачей-психиатров. Просто доктор Гатри и доктор Маккензи…

С этой минуты все, что было связанно с перелетом Гесса в Англию, покрылось непроницаемым мраком

тайны.

Уинстон не ошибся: Гитлер вскоре заявил, что ничего не знал о планах своего заместителя. Вероятно, он

ждал, что скажет островное королевство. Но Англия молчала. Словно и не было никакого Гесса.

Гитлер неоднократно дурачил руководителей Англии и Франции. Он просто презирал их. Не зря он

однажды заявил своим генералам:

— Я узнал этих жалких червей, Даладье и Чемберлена, в Мюнхене. Они слишком трусливы, чтобы

напасть. Они не пойдут дальше объявления блокады.

“Жалкие черви” каждый раз верили Гитлеру на слово. Дело доходило до анекдотов. Ллойд Джорджу

фюрер подарил экземпляр своей основополагающей книги “Майн кампф” с дружеской надписью. И только

через несколько лет в случайном споре с советским послом Ллойд Джордж выяснил, что Гитлер подсунул

уважаемому политику фальшивку: в подаренном экземпляре начисто отсутствовали высказывания автора о

мировом господстве и разделении сфер влияния по гитлеровскому образцу. Зато было оставлено все, что

указывало на несправедливое распределение территорий на востоке…

Гробовое молчание по поводу странной, на первый взгляд, миссии Рудольфа Гесса Гитлер истолковал по-

своему. Коль нет громогласного заявления этого упрямого бульдога о невозможности перемирия с Германией,

следовательно, Фюреру развязывают руки и ожидают от него конкретных Шагов.

Адольф Гитлер заглотнул крючок с приманкой от собственной удочки.

А Рудольф Гесс на многие годы приземлился в тюрем ной одиночке, скрывшей его от любопытного

мира…

Теперь “оракул Блечли” стал пользоваться всевозрастающим вниманием Черчилля. Уинстон чаще и чаще

требовал к себе Фреда, слушал его комментарии к вороху радиоперехватов, расшифрованных “Ультра”. Среди

них были важные, требовавшие оперативных решений. Черчилль реагировал энергично и быстро. Но Фред

видел, что премьер ожидает от оракула чего-то большего. Вне сомнения, Уинстон ждал сообщения с восточных

границ Германии.

В бесконечном потоке дел, связанных с “Ультра”, в ночных бдениях и дерганиях — Черчилль требовал

звонков после полуночи, а то и сам звонил — в постоянных недосыпаниях Фред с трудом находил возможность

уделить время Джейн. Не мог, как того хотелось бы, влиять на события, связанные с Кристиной и Яном. Между

тем, его все серьезнее занимала судьба Яна…

— Ты?! — воскликнул Ян, глядя на сидящую за столом Зосю. — Но мы, кажется, не назначали свидания.

5 Тем более в моей квартире. От которой у тебя нет ключей.

— Какое это имеет значение, — устало улыбнулась Зося. — Садись, Ян. Ничего, что я по-прежнему на

“ты”? Тебя не шокирует?

— Ну что ты… Меня шокирует только пистолет.

— Мало ли кто мог войти. — Зося спокойно спрятала оружие в сумку.

Ян не стал спрашивать, что ее привело. Если уж Зося появилась, да еще столь экстравагантно, сама

скажет. Надо учиться у англичан ничему не удивляться.

— Как прежде, не пьешь? — спросил.

— Как прежде, не пью. А ты, пожалуйста, выпей, Ян. Промозглая погодка.

Ян налил себе рюмку коньяку, открыл для Зоей баночку с американским апельсиновым соком.

— Ты совсем неплохо выглядишь…

— Не могу вернуть тебе комплимент, Ян. Ты выглядишь неважно.

— С чего бы это? Только что с модного курорта…

Зося пригубила сок, не сводя с Яна напряженного взгляда.

— Что ты так смотришь? Я еще не в музее мадам Тюссо.

— Но очень быстро можешь туда попасть…

— Не переношу запаха воска.

— Ах, Ян… Какой же ты все-таки идиот!

Зося говорила без улыбки. Лицо ее всегда дурнело, когда Зося сбрасывала маску. Сейчас в ее тоне звучала

жесткость.

— Ян, ну зачем тебе надо было, скажи на милость, вмешивать в твои дела службу безопасности?

Ян внутренне содрогнулся. “Ого, — подумал, — что она знает. С чем же она пришла? И от кого? Что на