Приглашение в космос

Короче, пораскинули космонавты мозгами, и командир экипажа Владимир Ляхов принял решение… починить поврежденный скафандр с помощью имеющихся на борту станции подручных средств и все-таки выполнить поставленное перед экипажем важное задание. «Земля» дала добро, но с условием полного дублирования и проверки на фирме, разработавшей и выпускающей «Орланы», всех операций, которые будут производиться с поврежденным скафандром на станции.

И закипела необычная работа – операция по ампутации с последующим приживлением конечности скафандра. Космонавты полностью отрезали ногу скафандра ниже колена, последовательно отделив теплоизоляционную, силовую и резиновую прокладки (оболочка скафандра для выхода в открытый космос представляет собой очень сложную конструкцию, на манер слоеного пирога) оставив нетронутой только последнюю, шелковую прокладку. Затем отрезали примерно 30 сантиметров трубы штатного воздуховода в переходном отсеке своего космического жилища – он более всего подходил по размеру – и, примерив его к отрезанной ноге, обнаружили, что он чуточку больше. А в деле герметизации для работы в полном вакууме не только каждый миллиметр, но и каждый микрон играет важную роль. Пришлось вспомнить геометрию и по формуле площади круга определить нужные размеры. После чего вырезали из имеющегося уже куска воздуховода кусок нужного размера. Но его ведь надо прочно соединить в кольцо…

В общем, сверлили дырки, подтачивали для точности края, клепали стыки – не хуже, чем в иных российских гаражах владельцы десятки лет служащих стареньких «Москвичей» да «Жигулей» восстанавливают своих измученных временем и дорогами четырехколесных коней. Заклепки брали (кто бы догадался!) из… медицинской книжечки, где страницы скреплены с помощью алюминиевых штырей с накруткой. Сделанное таким образом кольцо точного размера надели поверх неповрежденной и нетронутой шелковой оболочки скафандра. На него – разрезанные части герметичной оболочки и все это забандажировали капроновой нитью. Далее идет резиновая оболочка – и для ее скрепления нашли материал в неожиданном месте: как нельзя более подошел резиновый пакет для сбора мочи из сантехнического комплекта транспортного космического корабля. Вырезали нужный кусок и, наложив его поверх полученного уже бандажа герметичной оболочки, тоже пробандажировали по открытым краям. После этого паяльником оплавили концы силовой оболочки, загнули соединенные края и их тоже прошили капроном. Поверх всего этого надели стяжные регулировочные ленты и их тоже сшили – правда, регулировать ими длину и толщину конечности стало уже невозможно, но это было не столь важно. Думается, хирурги в своей работе по присоединению конечностей тратят меньше сил и времени.

И, наконец, поверх всего этого надели электровакуумную защиту, после чего наддули скафандр для проверки герметичности. Злополучную его ногу, сшитую и склепанную в далеких от операционных условий, вертели и так и сяк, но воздух она не пропускала. По полетному заданию в открытый космос должен был выходить именно в этом скафандре (размеры соответствовали) космонавт Александров, но командир Ляхов, который мог все решить с помощью приказа (и больше никаких разговоров не вести), по-человечески предложил своему напарнику:

– Саша, давай в нем пойду я.

– А разве это не одинаково? – спросил удивленный таким предложением командира бортинженер…

И тогда Ляхов понял, что второй член космической экспедиции, несмотря на подразумевающуюся на борту станции довольно жесткую субординацию, отдает себе отчет, что оба они все же находятся в одних – человеческих, моральных – условиях. И он совершенно естественно готов работать в любом скафандре, целом или залатанном. А когда командир предложил Александрову такое, то последний тоже понял, что Ляхов точно так же готов к любому варианту. Два человека, находившиеся в трехстах километрах от поверхности родной планеты, в нечеловеческих космических условиях, сделавшие сложный ремонт своего космического одеяния, в результате двух этих коротких фраз поняли, что верят друг другу. Более разговоров на эту тему не было. А была нормальная космическая работа, во время которой они два раза по три часа выходили в открытый космос, успешно навесили дополнительные солнечные батареи и вместо запланированных 70 суток провели на орбите по предложению руководства 150 суток.