Пригнись, я танцую

– В Лондоне, – пожимает плечами Том. – Решает какие-то вопросы. Может, вернется и даст нам работу. А может, нет. Слушай, я знаешь, что подумал? Нам с тобой все равно нечем заняться. Как насчет того, чтобы я занял вон тот угол?

Гэри оборачивается вслед за его рукой и задумчиво хмурится:

– А зачем он тебе?

– Помнишь, я эту приблуду придумал, для пассажиров на заднем? Хочу попробовать ее сделать. Дома неудобно: у нас мало места, и родители Леона…

– Что, мать с тобой так и не разговаривает?

– Нет, – сердце сжимается от воспоминаний. – Она же сказала, что у нее больше нет сына.

– Ладно, Тыковка, – кивает Гэри. – Давай тогда оборудуем тебе мастерскую. Тащи в угол, что тебе надо, а я придумаю что-то вроде стены.

– Спасибо, братишка, – оживляется Том. – Я тогда стол принесу.

– Да не за что, если нужна помощь, зови. Может, твоя приблуда еще нам всем пригодится.

Хорошо бы. Том не знает, как еще перестать быть настолько бесполезным. Леон говорит, если получится придумать что-то, что люди захотят покупать, они смогут выйти из криминала и начать зарабатывать легальным путем.

А это им всем сейчас очень нужно.

Нью-Йорк, октябрь 2018

Вчерашний секс-марафон дает о себе знать: Том с трудом отдирает себя от кровати. Он даже слышит, как Кэтрин поднимается и тихо выходит в душ, шум воды, а потом – включенную мультиварку… Но силы на то, чтобы хотя бы сползти на пол и добраться до проклятых таблеток на кухне, приходится копить не меньше получаса.

– Доброе утро, – через силу улыбается он, держась за стойку. – Что у нас на завтрак?

– Креветки и рис, – безмятежно сияет Кэтрин и тянется к его щеке с поцелуем. – Как ты себя чувствуешь?

– В полном порядке. Предупреждаю: я занимаю ванную.

Как он выдержит этот день? Спросить бы у Кэтрин, насколько плохо будет выпить что-то вроде энергетика: у него еще целый вагон встреч, плюс нужно как-то сбежать на прием к Жасмин и вернуться к инвестиционному комитету. Черт, хоть бы новости были не слишком плохими – он и так еле ползает от всех этих таблеток и капельниц.

Том добирается до ванной и сразу лезет под раковину, где припрятаны другие средства. Противорвотное, противодиарейное – сегодня он не может позволить себе провести час на унитазе, и Кэтрин о них знать совсем не обязательно. Слишком сложный день впереди. Прохладный душ должен как-то прочистить голову и взбодрить: даже думать получается с трудом.

Проходят мучительные минуты, но вода наконец немного помогает. Том прислушивается к себе: нет, нормально, из него ничего не рвется. Еще один день без уже привычного дерьма по утрам. Кто бы знал, что это такая роскошь.

Единственное приятное, что всплывает в голове, – вчерашняя ночь. После первого раза они переместились домой, пока Том рассказывал Кэтрин о том, как у него продвигается с ховером. Несколько часов прошли как одно сплошное безумие: они говорили и занимались сексом, потом снова говорили… Как будто в их первый раз, только без лишней неловкости и волнения.

Кстати, вчера он ей кое-что пообещал. Было бы нечестно не выполнить. Том добирается до спальни и находит свое кольцо в шкафу. Кэтрин призналась: ей сложно воспринимать себя женой, потому что он его не носит. Удивительно, конечно, что так долго молчала.

Обручальное кольцо немного болтается на пальце, но в этом нет ничего страшного – слететь не должно.

– Готово, – демонстрирует Том руку, выходя на кухню. – Теперь я тоже меченый.

– Ты уверен? – неловко произносит Кэтрин. – Я правда не имела в виду…

– Уверен. Из всего, что тебя беспокоит, это решается за минуту.

– А что ты скажешь братьям?

– Придумаю что-нибудь. Совру.

– То есть о нашей свадьбе ты врать не готов, зато о кольце можешь?

– Это вообще разные вещи. Кейт, как думаешь, если я зальюсь энергетиком, мне будет очень плохо?

– Да, – строго отвечает она. – Давай ты просто выпьешь кофе на работе?

Просыпаться уставшим – одна из самых отвратительных вещей в его болезни. После неторопливого завтрака и таких же ленивых сборов на работу Том завозит Кэтрин в больницу и пробирается к офису сквозь пробки. Пока поднимается наверх, ему удается уговорить себя собраться. Ну или не ему, а энергетику, который он все же купил по дороге. Как минимум они отличная команда.

– Майя, – он кидает сумку на стул, – ты можешь сделать мне кофе?

– Что еще тебе сделать? – откликается та. – Сэндвич? Или… – Майя складывает ладонь трубочкой и делает пару движений у своего рта.

– Побойся бога, – строго произносит Том и поднимает руку. – Ты же девочка.

– Хуевочка, – корчит рожу та, но тут же осекается, заметив кольцо. – Ты чего… решил рассказать?

– Нет, – быстро отвечает он. – Просто… ношу вот. Как нормальный человек.

Он так и не придумал, как объяснить это братьям. Гэри и не нужно никаких объяснений, но остальным… Ладно, на месте сориентируется.

За полтора часа Том успевает только вяло просмотреть почту и вернуть на доработку несколько дизайнов. На большее его не хватает: стоит ему переключиться на что-то сложнее, мозг просто отказывается работать, ссылаясь на усталость. Черт, хоть сейчас все сворачивай и иди домой.