Erganzungsblatt der Allg. Literatur-Zeitung, 1806, S 67
91
92
Рецензент «Иенских литературных известий»
93
Как бы много чудес в «Титане» ни опускалось до уровня фокусов благодаря «машинисту», «лысаку», сам обманщик остается чудом, и, пока он обманывает других, происходят такие события, которые обманывают и потрясают его самого.
94
См. продолжение об этом в «Квинте Фикслейне», 2-е изд с 343: «О магии воображения».{1}
95
Именно потому, что на почве сновидения человек пытается напрячь мышцы (как при ходьбе) и не может, а для полета в вольном воздухе ему не нужно особых мускулов.
96
Поскольку и в области морали можно обнаружить те же два класса —
97
Это относится и к философскому гению, которого, вопреки Канту, я не могу специфически отличить от поэтического: см. аргументы, никем не опровергнутые, в «Кампанской долине», с, 51 и сл.{1}
Философы, когда они творили, всегда были поэтическими творцами, то есть были подлинно систематическими философами. Нечто другое — философы критически просматривающие — они не создают органической системы, они в лучшем случае такую систему лелеют воспитывают, обрезают. Но насколько различно применяется родственная гениальность. требует особого, трудного исследования.98
Безрассудность в поступках, то есть забвение жизненных обстоятельств, столь замечательно сочетается с рассудительностью творчества и мысли, что пора рефлексии и поэзии часто наступает во сне и в безумии, когда мощнее всего правит то самое забвение. Гений не в одном только смысле — лунатик; в своем ясном сне он способен на большее, чем бодрствующий ум. и в темноте взбирается на любую высоту действительности, но отнимите у него мир сновидения, и он споткнется в мире реальном.
99
См. «Незримую ложу», т. 1, с. 278.{3}
100
Прорицание или, взятое в целом, — всеведение, нашему чувству представляются в чем-то более высоким, чем просто полное познание причины, вместе с чем был бы ведь сразу же дан и вывод, или, лучше сказать, созерцание последствий, ибо тогда прорицание уже не было бы предвосхищением — или уничтожением времени, а было бы простым созерцанием, то есть переживанием.
101
Как известно, Платон представляет в образе белого коня моральный гений, а в образе черного — радикальное зло Канта{1}
.102
Якоби о Спинозе. Новое издание, с 17{2}
.103
Можно только созерцать жизнь или бытие в целом; о частях имеются доказательства, основанные на созерцании.
104
Известно, что к старости сосуды становятся сухожилиями, сухожилия — костями, и тело заполняется землей до тех пор пока земля не заполняется телом.
105
Еще не изучено по-настоящему отношение между греческими поэтами и философами, которые в кратчайшее время побывали почти на всех новооткрытых островах новейшей философии и завоевали их.
106
Куда священнее было такое назначение в те давние времена, чем в теперешние, — когда какая-нибудь Помпадурша вручает длинный тяжелый меч полководца остроумненьким пиитам, пишущим переливчатым павлиньим пером.
107
Пока царила свобода, каждая область писала на своем наречии, — так было впоследствии в Италии; лишь когда римляне опутали Грецию цепями, прибавилась к ним и цепочка полегче — стали писать на одном аттическом диалекте. См. Прибавления к словарю Зульцера{6}
, т 1/2.108
Самый красивый из юношей становился жрецом юного Юпитера{7}
в Эгее, Аполлона в Йемене («История искусства» Винкельмана).109
Боги дозволяли, чтобы судил их ареопаг (Демосфен in Aristocrat, и Lactant. Insi. de fals relig I 10). сюда же относится и жизнь Юпитера на земле как человека. — он сам построил свои храмы (Id. I 11 — 12).
110
Поэтому французы предпочитают в своих благовоспитанных салонах общее слово, например, la glace вместо miroir и spectacle вместо theatre.
111
В латинском или русском языке верно было бы, и по той же причине, противоположное. Когда в талантливой и талантливо-беспорядочной трагедии «Кадутти»{2}
неожиданно падаешь из высшей сферы всеобщего в юридическую сферу на словах «И что можно смягчить, должно смягчить в апелляционной инстанции» то целая сцена уничтожена этим, ибо не перестаешь смеяться, пока не начинается следующая.112
Юность народа — не метафора, а истина, народ повторяет историю индивида, только в умноженных пропорциях времени и среды.
113
Согласно древним астрономам, одиннадцать небесных сфер кружились одна над другой, двенадцатая — кристаллическая — стояла на месте.
114
Фр. Шлегель в том же смысле превозносит «божественную леность и счастье жизни растения и цветка»{3}
но он слишком доволен своим словесным озорством и его противоположного свойства воздействием.115
«Незримая ложа». т. 1, с. 194.{1}
116