Приговор

Я, однако, не мог ее сопровождать. Лес выглядел слишком густым, чтобы ехать через него на лошади, к тому же конный охотник без собак только распугает всю дичь. Оставить Верного привязанным к дереву тоже было нельзя – никто не поручился бы, что здесь нет волков или иных опасных существ (не обязательно четвероногих). Можно было, конечно, прогуляться до какой-нибудь конюшни в мертвом селе, но опять-таки неизвестно, кто может проехать через это село в ближайшие часы… И к тому же, как безапелляционно заявила Эвьет, у меня нет охотничьих навыков, а стало быть, я способен распугивать дичь не хуже Верного. Я вынужден был согласиться, что мне придется остаться с конем, хотя мне это и не нравилось. Не из глупой гордости, конечно, а из опасения насчет девочки и хищников – причем в первую очередь тех, что не четвероногие.

– Дольф, я три года охотилась одна в лесу, – улыбнулась Эвелина.

– Тот лес ты хорошо знала. Этот – нет.

– Следы везде выглядят одинаково. Если здесь и есть разбойники, я обнаружу их гораздо раньше, чем они – меня. Когда приучаешься читать следы мягких лап, отпечаток башмака бросается в глаза с десяти ярдов, – и, не успел я заметить, что ее сапоги оставляют не менее заметные следы, как Эвелина деловито принялась разуваться. – Присмотри заодно и за ними, – вновь улыбнулась она, ставя обувь на землю. Хотя я не возражал, она – как видно, помня мои слова о том, что пристало и что не пристало баронессе – пояснила: – Это не только из-за разбойников. Залог успешной охоты в том, чтобы максимально уподобиться своей дичи.

– Хорошо сказано, – оценил я. – Сама придумала?

– Вообще-то из отцовской книги вычитала, – честно призналась Эвьет. – "Сочинение об искусстве ловчей забавы" Гумбольдта Троккенштерна, оберхофягермайстера предпоследнего императора. Сам он, конечно, не следовал своим советам столь буквально, а зря. Когда я иду босиком и ощущаю ногами то же, что и зверь, я лучше понимаю его поведение. А заодно чувствую любую веточку или сухой лист и знаю, что они не хрустнут в самый неподходящий момент у меня под сапогом. Но, конечно, это все работает, когда есть привычка и сноровка. А иначе просто исколешь ноги, и все.

– Ладно, – улыбнулся я. – Иди, гроза лесной дичи, надеюсь на тебя от всего желудка. Но, – добавил я серьезно, – если вдруг все же нарвешься на каких-нибудь типов – пожалуйста, не геройствуй. Говори, что у меня полно денег, и веди их прямиком сюда. А уж я им устрою горячий прием, – я похлопал по куртке с той стороны, где лежал огнебой.

– Непременно.