Приговор на брудершафт

Наступил полдень. Солнце близилось к зениту, приближалась убийственная жара. Загорать стало опасно. Жесткие солнечные лучи могли незаметно сжечь кожу, принеся вместо красивого загара болезненную красноту.

– Нам пора, – неохотно констатировала девушка.

– Я провожу тебя, – неожиданно предложил Виктор.

Алина согласилась. Прячась в тени девятиэтажек, они пошли к Институту культуры.

Пока она рассказывала о новой комендантше общежития, Воронов подумал: «Рог заметит, что меня нет на обеде, и наверняка предъявит, что наши игры перешли рамки разумного. Ну и черт с ним! Актеры должны продолжать спектакль даже при пустом зрительном зале! Бог не выдаст, свинья не съест. Как-нибудь отбрешусь».

У общежития Института культуры они остановились. Наступил неловкий момент. Весь день им было хорошо вдвоем, но этот день был исключением… Хотя… Воронов посмотрел в глаза девушки и прочитал в них вопрос, который сам хотел задать: «Пьеса окончена. Что дальше? Все останется по-прежнему или…»

Ответ пришел неожиданно. Из общежития выскочила знакомая Алины и позвала ее.

– Пока! – Девушка чмокнула губами воздух и поспешила к подруге.

Воронов побрел на остановку.

«Если бы сегодня у меня было место, куда можно повести девушку, то Рог остался бы без нее. Я бы просто так с ней не расстался. Какая досада, что он первый познакомился с ней!»

Приготовившись к неприятному разговору, Виктор вернулся в школу. Приятеля, к его удивлению, не было. Рогов заявился только в полночь, пьяный вдрабадан.

– Можешь забирать ее! – милостиво разрешил Рогов. – Мне она больше не нужна.

«Угу! Прямо сейчас заберу, – подумал Воронов. – Предложение заманчивое, только поступило от несубъекта. Пьяный за свои слова не отвечает».

Виктор с трудом уложил соседа спать.

«Если он завтра подтвердит, что его отношения с Алиной закончились, то я предложу ей все, что пожелает. Скажет: «Пошли в ЗАГС», – пойду. Но Алина девушка умная, о женитьбе раньше времени заикаться не станет».

Этой ночью Виктор долго не мог уснуть. Под храп пьяного товарища он погрузился в мир сладких грез и стал фантазировать, как будут развиваться его отношения с Алиной, самой красивой и умной девушкой на свете.

С первыми лучами солнца его разбудил встревоженный Рогов:

– Ворон, что вчера было? Я с ума не сходил, начальству пьяный не попался? Проклятая водка! Не хотел же пить, но соблазнился! Вова Огальцов позвал выпить по сто граммов за успешную сдачу зачета. Сели в дендрарии, в тенечке, махнули, потом вышли на жару, и меня развезло, память как отшибло.

«Похоже, с Алиной – облом!» – понял Виктор.

– Когда мы вышли из дендрария, – продолжил Рогов, – я порывался к Алине поехать, разборки навести, но Вова повел меня в горсад. Дальше – мрак. Помню, какой-то чувихе на жизнь жаловался, целоваться к ней лез… Потом с каким-то мужиком подраться хотел, но увидел дружинников и передумал.

В коридоре раздались тяжелые шаги. В комнату заглянул Огольцов, стокилограммовый здоровяк.

– Что вчера было? – с надеждой спросил Рогов.

– Все нормально, – удивился вопросу собутыльник. – Мы культурно посидели в дендрарии, потом погуляли по горсаду, познакомились с девчонками, проводили их до остановки и вернулись в школу. Ты, кстати, червончик должен. Купить у таксистов второй пузырь – твоя идея.

– Мы две бутылки выпили? – поразился Рогов.

– Вторую нам пацаны из пятнадцатой группы помогли осилить.

За дверьми началось хождение. Общежитие просыпалось. Огольцов ушел в душ.

– Слава богу, не надо к Алине ехать, извиняться! – сказал Рогов. – Я вчера был зол на нее, а сегодня думаю: сам же вам разрешил представление устроить, кому претензии предъявлять? Только себе. Вы, кстати, когда с пляжа ушли? На обеде тебя не было.

– Как только Сапог ушел, так и мы собрались. Пришлось ее до общаги проводить. Ты же куда-то смылся, на меня все свалил.

– Брат, извини, что так получилось! Она, кстати, на меня не обиделась?

– Немного…

Воронов посмотрел в окно. Сладкие грезы о красавице Алине превратились в легкие облачка, уплывающие в сторону Амура. Созерцая их движение, Виктор вспомнил немой вопрос в глазах Алины при расставании.

«Пожалуй, ничего не закончилось, а только начинается. Вопрос не может остаться без ответа, и мы оба знаем, каким этот ответ должен быть».

25

После сдачи зачетов наступило время экзаменов. Воронов изменил распорядок дня. Днем он за учебники не брался. Утро проводил на пляже, вечером бродил по городу. После ужина пил с приятелями крепкий чай, обсуждал школьные новости. Часов в десять он и Рогов изгоняли из комнаты комаров. Воронов вновь ставил чай, приятель ложился спать. Виктор включал доставшуюся по наследству от старшекурсников настольную лампу и до утра корпел над учебниками. Конспектов он не вел: не видел смысла записывать за преподавателем на лекции то, что есть в учебнике. Рогов поначалу протестовал – не желал спать при свете, но Воронов был непреклонен. «Мешает свет? Ложись под кровать, там темно».