Приговор: Жить

Часам к двенадцати непрошеная гостья загоняла майора Реброва до тихого бешенства. Орлова не отпускала его дольше, чем на пять минут. Она то хотела пить, то есть, то ей было скучно, и она вдруг включала телевизор. Макс злился, нервничал, но выставить нахальную бабу за дверь, вызвав такси, он не мог. Наконец, соврав что-то насчет странного шороха на балконе, оперативник вырвался на кухню и, всласть выругавшись, достал первую за два часа сигарету.

Любой, кому хоть раз в жизни приходилось поджидать запаздывающий транспорт, знает небольшой трюк: закури, и автобус тотчас вынырнет из-за угла. Макс, большую часть сознательной жизни передвигавшийся на собственной машине, об этом фокусе никогда не слышал. Он закурил.

Резкая, настойчивая трель дверного звонка разорвала ночную тишину. Она прозвучала так же неожиданно и неуместно, как грохот выстрела в богадельне. Макс выдернул из кобуры пистолет, одновременно снимая его с предохранителя. «Таки пришла, — с мрачным удовлетворением подумал он. — Стерва узкоглазая».

Майор прижался спиной к косяку, скрываясь в бесформенной тени курток, и нашарил выключатель. Как только пальцы легли на холодный пластик, оперативник весело крикнул:

— А вот и наша пицца! Открыто! Заходи, брат, я только деньги достану!

Тихо щёлкнул рычажок под его пальцами, но свет не загорелся. «Я же поменял чёртову лампочку!» — ужаснулся Макс, повторив попытку. Но это ни к чему не привело. Входная дверь тихо скрипнула, и яркий свет с лестничной клетки обрисовал темную невысокую фигурку. Майор тут же забыл о загадочном поведении люстры. Играть надо было с теми картами, какие получил при сдаче.

Оперативник напрягся: если он обнаружит своё присутствие сейчас — убийца поймёт, что попала в ловушку, и рванёт назад. И не факт, что её удастся догнать. «Ну, же, иди сюда!» — мысленно уговаривал Макс.

Не рискуя ещё раз высовываться, он следил за гостьей только по тени в полосе желтого света на полу. Вдруг светлая дорожка стала сужаться, а секунду спустя мягко чавкнула закрывшаяся дверь.

Три тихих кошачьих шага, и тёмный силуэт девушки проплыл мимо вжавшегося в куртки оперативника. «Привидение, твою мать!» — подумал он, шагнув вперед, когда гостья, чуть помедлив, двинулась к дальней комнате. Там из-под двери пробивался слабый свет: глупая балерина таки включила торшер.

— Стой на месте и держи руки так, чтоб я их видел, — негромко проговорил майор.

— Тиам! — воскликнула вдруг ночная гостья, и резко развернувшись, бросилась к нему.

Выстрел громыхнул, когда она преодолела половину разделявшего их расстояния. Сработали рефлексы, которые вбивали в мужчину сначала служба в армии, а потом и в полиции. Если на тебя нападают — стреляй. Лучше потом отписываться в прокуратуре, чем жаловаться Господу Богу на том свете. Разумеется, ни о чем подобном майор в тот момент не подумал. Он просто чуть опустил ТТ и нажал на спусковой крючок. Простреленная нога подломилась, и незнакомка, глухо охнув, стала заваливаться в сторону, обрушив скрюченными пальцами какие-то пыльные вазочки с полки.

И в то же мгновенье произошло еще кое-что. От чего Макс чуть сам не рухнул на потёртый линолеум. Тёмный силуэт падающей девушки вдруг осыпали ярко-синие искры. Её тело окуталось призрачным голубоватым сиянием. И он узнал подсвеченное неземным мертвенным светом лицо. «За что?» — беззвучно шевельнулись идеально очерченные губы, которые он столько раз целовал в своих снах.

Макс пришёл в себя и рванулся вперёд, теряя равновесие. Он рухнул на колени рядом с ней, оглушённый резким грохотом, но обнял уже расползающийся серный дым. Девушки на полу не было. Ладонь бессильно скользнула по чему-то тёплому и липкому, и майор едва не упал.

Всё еще стоя на коленях, он растерянно посмотрел на свои руки, на ТТ, зажатый в пальцах, не понимая, зачем ему понадобилось оружие. Потом он перевёл взгляд выше, туда, откуда вдруг хлынул мягкий свет. На пороге комнаты стояла Орлова, в ужасе глядя на открывшуюся ей картину.

— Ты… Ты… — заикаясь, заговорила она, по стеночке обходя коленопреклонённого мужчину. — Бесы на тебя глаз положили! Вот почему ты один. Бесы! Я бесам мешать не буду. Я уже ухожу! Его забирайте! А меня не трогайте! Не надо!!!

Бывшая балерина, бочком приблизившись к входной двери, вдруг рывком распахнула ее, выскочила на лестничную клетку и сломя голову понеслась по лестнице. Створка хлопнула об косяк, снова отрезав майора от ярких лампочек снаружи квартиры.

Николай уже засыпал, когда резкий хлопок бритвой резанул по ушам. Оперативник подорвался с дивана в комнате Агафьи, где ему постелила Лидочка, и бросился на звук. Если Рикри вернулась, она должна была немедленно узнать правду! Откладывать даже на несколько минут капитан был не согласен.

Но то, что он увидел, ворвавшись в ванную, отшибло ему не только дар речи, но и способность связно мыслить.

Рикри сидела на белом кафеле пола, зажимая ладонью ногу чуть выше колена. Под её пальцами по светлой ткани хлопковых брюк медленно расползалось ярко-алое пятно.

— Что случилось?! — выдохнул Николай, кое-как совладав с непослушным языком.