Приговор: Жить

— Узы, — фыркнула девушка. — Ри носится с Даром, как гарча с яйцом. Уж будь уверен, Узы она призовет в любом случае, даже если мы оба будем брыкаться, как… Как я не знаю, кто!

— Узы… — повторил капитан, пытаясь вспомнить, в каком контексте он уж слышал это слово когда-то от Агафьи.

— Да, Узы. Обмен кровью и магическое плетение. Если магики без них… — Лидочка смутилась, но всё-таки продолжила. — Ну, ты понимаешь… То Дар уйдёт. Ри этого не допустит, для неё подобное сродни самоубийству.

— А мы-то тут при чём? — начал было капитан, и осекся. — Подожди… Так ты, что, тоже умеешь…

— Да ничего я не умею! — отмахнулась девушка. — Не Дар, а одно название. Слабодарка, вот я кто! Знал бы ты, как я счастлива, что здесь всё это не нужно!

— Понятно.

— Да ладно тебе, не дуйся! — Ида не умела долго грустить. — Ну, прости, что сразу тебе не рассказала. Но Ри была против. А с ней… Очень трудно спорить.

— Ты всё-таки поспорила, — наконец, улыбнулся Николай.

— И ещё поспорю, — упрямо тряхнула непослушными локонами девушка. — Ты же рад, что она жива, правда?

— Правда, — усмехнулся оперативник. Лидочка заулыбалась.

Да и как он мог ответить иначе. Где-то в глубине души он уже был готов к подобному развитию событий. Сперва появился якобы свернувший себе шею в американском каньоне Красс, потом из небытия возродилась Лидочка-Лена. Что уж тут удивляться, если ещё одной покойнице не понравилось в гробу. Как там говорил ориец? Неуютно, и развлечений никаких.

Кроме того, Николай прекрасно знал, что, несмотря на множество не самых приятных привычек и заморочек, пришлая орийка далеко не такая сволочь, какой порой кажется. И только одно мешало капитану искренне обрадоваться ее возвращению: магичка не сообщила об этом ни ему, ни Максу.

— И давно вы вернулись? — как бы между делом спросил он Лидочку.

— Несколько месяцев. Только мы не сразу в Питер. Поначалу в каком-то лесу сидели. Я таких и не видела никогда раньше. На Ории один лес — Пустошь. Но туда только теневики ходят, и то по опушке и очень неохотно.

— Лес, который называется Пустошь? Оригинально, — с набитым ртом проговорил Николай. Лидочка-таки налила ему полную тарелку ухи.

— Ага, — девушка села напротив, подперев кулачком голову. — Я тоже как-то об этом у наставника спросила, маленькая была. Когда-то Пустошью, действительно, называли огромную плешь: ничего не росло, не жили зверушки, и магия… Она как будто перестала работать правильно. За тысячи лет всё заросло, но там и по сей день опасно: монстры ненормальные, какие на Ории не встречались никогда, растения им под стать… А самое главное — Струны так и не выправились. Тот, кто там окажется — покойник. Это место битвы Сюзерена и восставших Древних. Памятник глупости. Кем надо быть, чтобы восстать против бога? Он, конечно, не самый милосердный создатель в мирах, но уж какой есть…

— А Рикри о вашем Сюзерене только в превосходной степени говорила, — осторожно заметил капитан, заинтересовавшись подобной нестыковкой. — Всеведущий, Светлейший, Милосердный…

— Особенно Милосердный, — усмехнулась Ида. — Такой милосердный, что дальше некуда! Убить он меня тоже приказал единственно из милосердия…

— За что? — опешил Николай, чуть не подавившись булочкой, от которой как раз откусил внушительный кусок.

— За то, что я нарушаю межмировое равновесие, — поёжилась девушка. — Можно подумать, я просила, чтоб меня притащили в чужой мир, отобрали семью, память, даже имя!

В двух словах магичка поневоле рассказала любимому о событиях, предшествовавших её возвращению на Землю.

— Странно, — качнул головой капитан. — Рикри о вашей жизни несколько иначе отзывалась.

— Наверное, от точки зрения зависит, — пожала плечами Ида. — С большой высоты мелочи не так заметны. А она витала выше некуда — аллэра, всё-таки…

— Аллэра — это знать? — усмехнулся Николай. О своей семье Агафья всегда рассказывала неохотно, если не сказать, вообще не рассказывала.

— Аллэра — это аллэра. Дочь Светлейших. Выше только сам Сюзерен.

— Однако, — присвистнул капитан.

— Ты не думай ничего такого! — спохватилась девушка. И даже пальцем погрозила жениху. — Она хорошая. И совсем не зазнаётся! И мне помогла. И тебя очень тепло вспоминала. Вот!

— А больше она никаких знакомых на Земле не вспоминала? — Николай воспользовался удачным моментом, чтобы ввернуть давно вертевшийся на языке вопрос. Напрямую он спрашивать не решался. Мало, ли, как поведёт себя бесхитростная Лидочка, если узнает, что произошло между её братом и подругой.

— Нет. Она вообще мне почти не рассказывала о своей жизни здесь. А по имени только тебя и назвала.

— Понятно, — капитан порадовался, что подавил первый порыв: немедленно позвонить майору и сообщить, где болтается его пропажа.

Из двух зол Николай уверенно выбирал меньшее. Пусть уж лучше Макс ищет свою потерянную невесту, чем услышит от неё, что та знать его не желает. А вот что может услышать друг, оперативник решил выяснить наверняка, прежде чем сообщать или же не сообщать новости майору.

— Спасибо, — поблагодарил он, доев подстывший суп. — Как думаешь, она сегодня ещё раз явится?