Приговоренный к изгнанию

Рик тянул кобылу обратно на хребет, и, наконец, задние копыта коснулись твердого места. А по песку, как парусная лодка по морю, мчалось небольшое озеро, круглое и гладкое, по берегам которого шелестели высокие кустики сочной травы – манящая, свежая, обещающая прохладу красота.

Еще одно мгновение – и Бруно, наконец, оказался в безопасности. А следом за ним в край хребта ударилось озеро – и разверзлось серебряным жерлом, выжирая весь участок, где только что барахталась опутанная магической сетью лошадь. Глубокая конусообразная воронка вращалась, посвистывая и раскрываясь все сильней. Она пускалась все глубже и глубже, как бездонный колодец. И вдруг мгновенно сомкнулась, вновь превращаясь в безобидное озерцо с прекрасной зеленью на берегах.

Все, как один, шумно перевели дух.

– Ну что, теперь спешиваемся, – сказал Рик. – Можно поесть, попить...

– Еще скажи – искупаться, – фыркнул Бруно.

– Да нет, я серьезно. Когда «ведьмино зеркальце» так близко, лучше переждать, – пояснил Рик. – Оно скоро куда-нибудь сдвинется, и тогда можно безопасно продолжить путь. Только коней держите за повод покрепче – кто в жерло попал, назад не возвращается.

– А я, дурень, думал раньше, что страшней Нижнего мира нет ничего, – пробубнил Клыкастый, опасливо слезая с коня.

Берта, успокаивающе поглаживая свою лошадь, тем временем задумчиво разглядывала озеро.

– Красивая ловушка, – проговорила она.

– Есть легенда о прекрасной деве пустыни, которая полюбила храброго воина, – проговорил Джабир. – Она была духом, а он – человеком из благородного рода. Все сородичи прокляли того воина, и решили убить его. И напали они на брата своего средь бела дня, разрубили на множество частей его тело и бросили в песок. Дева так рыдала над ними, что вокруг каждой частицы появилось малое озеро. Желая отмщения, она наложила на эти озера заклятье, чтобы нашли и покарали они проклятых убийц. С тех пор блуждают по Шадру озера в поисках предателей. И когда они поглотят последнего убийцу, тогда соберутся все озера в центре великой пустыни, и сольются в единое море. Выйдет из моря воин целый и невредимый, и встретит его на берегу дева пустыни и уведет навсегда в свои чертоги...

Нокс долгим, задумчивым взглядом уставился на Джабира.

– Я такой легенды не слышал, – проговорил он.

Джабир фыркнул.

– Что вообще ты мог слышать, рыцарь? Ты приходил в Шадр, как враг, а врагам песен не поют, историй не сказывают и сердца не открывают.

Глава 18. Когда застилает глаза саробан. Часть 1

«Ведьмино зеркальце» около часа находилось в покое, словно всегда здесь и было, а потом медленно начало двигаться вдоль хребта, понемногу сдвигаясь все севернее.

Час на солнцепеке, без движения, в плену унылого однообразного пейзажа постепенно вытравил из людей всю нервозность. Вернее, она, конечно, оставалась — но где-то там, за поволокой дремотного состояния. Нокс давно снял доспехи, как и все остальные, оставшись только в тонкой исподней рубахе и штанах. А вот Берту, напротив, Рик заставил одеться, и теперь ее руки и плечи от ожогов защищала нежная белая ткань сорочки. Сидели на скрученных плащах, опираясь друг на друга. Джабир, уныло напевая что-то себе под нос, накручивал всем головные уборы из отрезов хлопковой ткани, специально для этого купленных. Ослепительное небо сливалось с раскаленным песком, ветер рисовал новые волны на ближайшем бархане и обжигал лица. Вода в мехах тоже стала горячей. Хотелось прохлады, свежего ветра, а на небе тем временем все ярче разгоралось третье солнце.

– Я будто сплю наяву, — признался Бруно, наблюдая, как один из зверьков с кисточкой на хвосте любопытно рассматривал людей, усевшись в двух шагах от них столбиком.

– Первые пару дней обычно тяжело, потом как-то сразу легче становится, – попытался приободрить друга Рик. – Шадриане говорят, что это из-за лишней влаги в теле. Потом, когда привыкаешь, уже и не потеешь почти, и пить, как лошадь, уже не хочется.

– Прости, я забыла: и сколько нам так ехать? – спросила Берта, прикрывая лицо от солнечного света раскрытой ладонью.

— Если так, как сейчас — то вечно, -- попытался пошутить Рик, но натолкнулся на полное отсутствие какой-либо реакции. И, вздохнув, добавил: – а если по-хорошему, то дня четыре мы будем в Западном Асиматоне, где я и встречусь с местным хакимом, то есть главой...

Рик сделал паузу, но никто не прореагировал на нее, включая даже саму Берту. Тихо выругавшись себе под нос, Рик взглянул на отползшее в сторону «зеркальце» и проговорил:

– Джабир, мне придется сейчас поставить ледяной щит – он быстро их в чувство приведет.

Шадрианин покосился на озерцо.

– С огнем играешь, Альтарган.

– Если мы этого не сделаем, через четверть часа их придется везти пузом поперек седла, – мрачно сообщил Рик.

– Пусть потерпят еще хоть немного, – возразил Джабир. – не надо сейчас магии: беда будет. Чуешь, как неспокойно в воздухе?.. Пустыня сегодня тревожно дышит, она не простит непочтения.

Рик окинул взглядом безжизненные пески вокруг, медленно втянул в себя воздух.