Приговоренный к низложению

— Действительно поразительно. Такое сочетание, насколько я знаю, документально еще не было зафиксировано ни у одного носителя. Однако, ни один человек, как бы хорош и силен он не был, не сможет поставить на колени целую империю или уничтожить всех демонов. Это звучит, простите, как наивная иллюзия, — сказал Станислас.

Селина только покачала головой.

— Прощаю тебе твою слепоту, старейшина. Смотреть ты смотришь, но не видишь. Человеку и правда такое не под силу. Но я — не совсем человек. Я — дух от духа Источника, сердцевина биения мира. А Источник — это солнце, которое должно было пронизывать своими лучами весь наш мир, но вы запечатали его в своем подземелье, потому что боялись его силы. И не напрасно боялись. Он способен делать из людей богов. Скоро все изменится, Станислас. Если вы не смогли создать новый мир, то это сделаю я. Я стану его правдой, его защитой, совестью и воздаянием! Я стану его Хранителем и богом, если потребуется.

Старик усмехнулся.

— Полагаю, именно поэтому Совет издревле хранил артефакт в подземелье, подальше от всех, — проговорил он, не сводя своих острых глазок с ее лица. — Чтобы в этом мире не было богов, а были только лишь люди. Сильные и слабые, добрые и злые — но люди!..

Селина уставилась на него немигающим тяжелым взглядом.

— Нет, Станислас. Совет отнюдь не был пленен такой возвышенной и безумной идеей, как прятать бриллиант в могиле. Просто вы оказались слишком глупы и слабы, чтобы постичь секреты сокровища, которое охраняли. Поскольку лишь не знающий никаких сомнений и твердый духом способен услышать голос Источника…

У старика по лицу прошла нервная судорога. Его голова начала медленно запрокидываться назад, глаза закатились под приоткрытые веки — и все это происходило без какого-либо магического вмешательства со стороны Селины. Все это видели, но на всякий случай не решались броситься старику на помощь.

Селина подошла к Станисласу сама. И, положив ладонь ему на лоб, проговорила:

— Бедный, бедный Станислас… Оказывается, у тебя боли в сердце? Вот почему ты так рано спустился к старейшинам. Но не бойся, я тебя не отпущу. Ты оказался самым смелым и правдивым из всех, и ты мне нужен.

Он вздохнул, простонал, прижимая руку к груди.

— Это скоро пройдет, — прошептала она с улыбкой. — Нужно только решить, хочешь ли ты остаться просто человеком и умереть, как положено простым людям, или все-таки хочешь стать немножечко богом вместе со мной. Я уважаю твое решение, и приму любой вариант.

* * *

Красные горы, казалось, были совсем недалеко, но на больших открытых пространствах глаза часто обманывают. Все уже устали, а цель по-прежнему маячила где-то там, впереди. Серовато-белую долину кое-где украшали большие темно-красные с черными прожилками валуны из той же породы, что и сама гряда. Слева вдалеке виднелась черная стена леса теневок, с правой — поросшая какой-то рыжей растительностью скала. Время от времени у подножия скалы разгорался огонь, и тогда по долине начинал стелиться ржавый туман. Но благодаря осколку и чистому воздуху вокруг него больше никто не кашлял и не слезился. Рядом с артефактом Нижний мир становился чем-то похожим на Шадр: та же изнуряющая жара и пыль в лицо, только пыль не песчаная, а пепельная. И никакого дыма.

— Я больше не могу, — призналась Рут. — У меня ноги заплетаются. Может, отдохнем немного?

Элгор окинул взглядом равнину перед собой.

— Можно. Предлагаю вон там, у валуна.

— Кстати, странно, что мы до сих пор никаких местных тварей не встретили. Мне казалось, Нижний мир кишмя кишит какими-то пауками и червями, — признался Бруно, останавливаясь и вытирая пот с раскрасневшегося лица рукавом рубашки. — Сейчас бы водички холодненькой… Рик, дай водички?

— Запросто, — мрачно ответил Рик с невозмутимым видом, и тут же сверху на Бруно выплеснулся целый ушат холодной воды. Пепел под ногами шикнул, выпуская вверх облако горячего пара с серыми хлопьями.

— Аааа! — вскрикнул от неожиданности Бруно и, выругавшись, принялся отфыркиваться. — Да ну тебя, я же пить просил!

— Тогда бы хоть ладони подставил, что ли, — пожал плечами Рик. — А по-человечески не мог? — огрызнулся Бруно.

— А куда я тебе ее налью-то по-человечески? — проворчал Рик, размеренно мешая сапогами серую пепельную пыль. Ноги увязали почти до середины высокого голенища. — Нет ни меха, ни кружки…

— Предлагаю сделать одну из черепа знакомого демона, — беззлобно съязвил Бруно. — У него башка большая, воды много поместится…

Элгор зыркнул на него.

— Ты прав в том, что здесь почему-то очень пусто. И тихо. Пыльные пустоши обычно очень любят риды и сольфуги.

— Вот уж точно не повод печалиться, — пробубнила себе под нос Рут. — Я не очень-то люблю пауков-переростков… Эйон, а ты чего битый час молчишь? О чем думаешь?

— О том, что я, судя по всему, первый эльф, ступивший на эту землю, — ответил тот. — Странное чувство…

Добравшись до валуна, Бруно набросал небольших округлых камней, чтобы все смогли поудобней расположиться, с довольным видом уселся на один из них и разулся.