Прииде пост. Чтения на каждый день Великого поста

Но в то время как народ торжествовал пред лицом своего Мессии, Спаситель, по свидетельству евангелиста, плакал… Почему же? Он видел будущее приветствовавшего его народа и города и плакал… Его состояние не могло быть понятно толпе, которая видела только события, но не в состоянии была проникнуть в их сущность. Христос же, как Богочеловек, за раскрывавшимися блестящими внешними картинами видел другие картины. Он знал, что всего чрез несколько дней эта самая толпа, кричащая сейчас: «Осанна», будет вопиять: «Распни Его». Чувства у каждого изменчивы, а у толпы в особенности. Толпа – что море. Ее настроение похоже на поверхность морскую. Ее чувства так же скоро преходящи и капризны, как и вода. Подует маленький ветерок – и море заволнуется. Так и народ: сегодня он приходит в восторг, а завтра – неистовствует, негодует. Спаситель видел, что чувства народа и в данную минуту неглубоки, и плакал, – плакал не о Себе, потому что явился на землю для нас, для нашего спасения, – Он плакал об Иерусалиме, о народе, который не уразумел великих дней и восстал против столь долго ожидаемого им Мессии.

Да, братия, если сопоставить торжественный вход Христа в Иерусалим с последовавшими вскоре событиями, – нас не может не удивить поразительная изменчивость чувства. Поневоле приходишь к заключению, что нельзя доверяться чувствам, сердцу. Человеческий восторг и ненависть – это дуновение ветра: как ветер переменчив, так и чувства: сегодня любовь, завтра – ненависть. В момент страданий Спасителя человеческое сердце с поразительностью открыло непостоянство своих привязанностей. Куда у подножия Креста девалась народная любовь? Достаточно было появиться нескольким лжесвидетелям, довольно было произнести несколько обвинительных слов – и приговор народа был готов: Христос – не Мессия, Сын Божий и Царь Израилев, а – преступник, нарушитель законов Божиих и человеческих; Спаситель, Который говорил об исполнении закона, является пред судом нарушителем закона, достойным смерти. Уже не кричат Ему: «Осанна» (да здравствует), а слышится грозное: «Распни Его».

Впрочем, чувства человеческой привязанности были изменчивы не только две тысячи лет назад и не только по отношению к одному Спасителю. Я мог бы показать подобные примеры и из истории родной нашей Руси; но, за недостатком времени, я умолчу об этом. Хочу лишь обратить ваши взоры на предстоящие дни Страстной седмицы, и вы тогда, быть может, увидите, что и мы можем сегодня кричать: «Осанна», а завтра – «Распни Его».

Вот наступают великие дни страданий Спасителя. Святая Церковь воплотила каждый момент жизни Иисуса Христа в особых службах, молениях и обрядах. Но особенно подробно и живо вспоминаются события из земной жизни Христа в Страстную седмицу. Все, что Он говорил и делал, и вся последовательность Голгофских событий в ярких красках восстает в эти дни перед нашими глазами. Вся Страстная неделя так чудна по своему богослужению и обстановке, что лучшего церковного времени и отыскать нельзя. Совершающиеся священнодействия велики и знаменательны, песнопения трогательны и выражают сущность воспоминаемых событий. В Великие Четверг и Пятницу, например, перед нами так живо раскрывается вся чудесность нашего спасения и неизмеримая великость и ценность Крестной Жертвы. Мы видим: как современники глумятся над Великим Праведником, как Иуда целует и предает своего Учителя, как Его распинают и как Он предает Богу дух Свой. Мы это так живо представляем себе, как будто сами являемся очевидцами евангельских событий, слышим Его молитву за Своих врагов: Господи, прости им: не ведят бо что творят; видим гвозди, вбиваемые в Его руки и ноги, зрим пролитую пречистую Кровь. Мы чрез символы богослужения присутствуем около Христа до последнего Его вздоха, погребаем вместе с Никодимом и Иосифом Его пречистое тело…