Прииск «Безымянный»

Зарядил дождь, вода в реке стала медленно прибывать, приближаясь к критическим отметкам, когда выходила из берегов, затапливая огороды и подворья. По нескольку раз в день Савелий подходил к реке, и с тревожными мыслями смотрел вверх по течению.

«Кипящий порог скоро станет непроходимым. В малую воду он не страшен, а в такую, когда камни закрыты, и волны, как поднятый из берлоги медведь, с рёвом бросаются на скалы и отскакивают назад, туда лучше не соваться. Ох, много народу на том пороге утонуло! Всех теперь не счесть, а последним был Сашка Шапкин, Тонькин муж. Хороший был охотник, однако не послушал меня, спешил домой шибко. Рвался к жене под бок, да к детишкам, а надо было бы ещё денёк-второй постоять. Так нет же, пошёл искать свою смерть: думал, что пройдёт.

А оно, видишь, как получилось! Теперь вот Тонька осталась одна с тремя детьми. Какая польза от такой спешки? Ох, горе-то какое!» — У Савелия защемило в груди, слёзы сами собой выкатились из глаз и с каплями дождя потекли по щекам. Он смахнул их рукавом и медленно побрёл назад.

Намечался перелом в погоде. По проверенным приметам, дождь должен был закончиться к утру. В конце концов, охотник не выдержал. С вечера собрал рюкзак с продуктами, зарядил патроны крупной дробью. Увидев, что тот куда-то собирается, налетел Толян.

— Я тебе говорил, чтобы дальше своей ограды ты не высовывался. Забыл? Так я напомню. Смотри мне, будешь своевольничать, сожжём твой дом.

Несмотря на грозное предостережение, Савелий всё-таки ушёл.

Караван Брукса состоял из четырех новеньких плоскодонок. В большой разместили самый лёгкий груз и пять человек. Эту команду возглавил начальник. Перед отплытием он обошёл опустевшую базу и, попрощавшись с оленеводами, поднял флаг навигации, закрепленный на корме его лодки. Оленеводы оттолкнули их от берега, замахали руками. Мимо поплыл берег с островерхими лиственницами и затесавшимися между ними стройными елями.

В первый день сплава флотилия Брукса проплыла совсем немного, больше приноравливались да таскали плоскодонки по перекатам. Незаметно ширина русла увеличилась, но для загруженных лодок по-прежнему было мелко. На середине реки большую лодку развернуло, и с креном на одну сторону она остановилась. Когда Ивана обходили другие, застрял Андрушкин. Геологи попытались сдвинуться с помощью шестов, но обе лодки сидели, как приклеенные, волны тихо плескались об их борта.

— Ещё ничего не прошли, а уже сидим на мели, — заругался Андрушкин. — Что же будет дальше?

Иван стал раскачивать свою лодку, под настилом послышался скрип. С опаской он посмотрел на плоскодонку, и приказал выгружаться. Пришлось всем прыгать в холодную воду и пустые лодки сталкивать на глубину. Когда обе команды объединились, плоскодонки тихо поползли вперед и, сойдя с камней, сразу ожили.

На следующий день двинулись дальше. Солнечная погода и спокойное течение настраивали на созерцание и размышления. Так проплыли часа два, а потом один за другим пошли перекаты. За первые дни пути потеряли счёт авралам, и к вечеру было не до разговоров. Наскоро ставили палатки, и после ужина засыпали как убитые.

Утром, как предсказывал Савелий, прояснилось, только по-прежнему было промозгло и холодно. Вода всё прибывала. Медвежатник спешил. По его прикидкам, геологи должны были днями подойти к порогу.

«Слышал я про ихнего брата, покойный председатель рассказывал, что геологи — народ отчаянный. Значит, долго ждать не будут: как вода пойдёт на убыль, сразу поплывут. Не случилась бы беда!»

Пришлось идти не напрямую, как он ходил на охоту, а по горам вкруговую, наматывая лишние километры и теряя дорогое время. Зато теперь он видел реку на много километров вперёд — сверху просматривались даже крутые излучины, невидимые с берега. В одном месте хребет пропиливала горная речушка. Тихая и совсем неприметная, сейчас она кипела, угрожая всем, кто войдёт в неё, погибелью. Перейти речку Савелий не смог, пришлось ждать. Он разжёг костёр и до утра просидел возле огня, вспоминая о своей жизни.

Сзади треснула ветка, Савелий от неожиданности и подвинул поближе ружьё. Оглядевшись по сторонам, подкинул сучьев в костёр.

«Надо бы кого-нибудь взять в ученики, так сказать, передать свой опыт, — подумалось ему вдруг. — Охотиться на медведя — дело непростое, без наставника не обойтись. Кроме природной сноровки, зверя надо чувствовать и главное — понимать его повадки. Само собой такое не приходит. Однако возьмусь учить Ваську Шапкина. Он малый сообразительный, немного подрастёт, пойдёт со мной на охоту».

Утром вода заметно упала, и Савелий с минимальным риском для жизни перешёл на другую сторону. Потеряв полдня, он пытался наверстать за счёт быстрой ходьбы и коротких остановок.

«Надо успеть! Успеть, успеть, — тревожно стучало в голове. — Как бы не погибли геологи».

Когда солнце спряталось за гору, быстро стемнело и похолодало. Не чувствуя ног под собой, какое-то время он шёл почти на ощупь, однако тяжёлый переход и бессонная ночь быстро сморили, охотник прилёг у костра.