Прииск «Безымянный»

— В начале апреля мы должны выехать на весновку для подготовки базы. Кто поедет, пока неизвестно. Об этом я доложу ближе к отъезду. Площадь наших работ находится почти в двухстах километрах от трассы автозимника. Значит, туда надо как-то добраться. Пока я прорабатываю два варианта: первый — на лошадях, второй — пробить новый зимник до места нашей будущей базы.

Последний вариант для нас более приемлемый, но для его претворения в жизнь существует много разных проблем. Главная — это техника. Вы сами хорошо знаете, что её катастрофически не хватает, поэтому этот вариант могут не одобрить. Если же он пройдет, то до поворота с трассы зимника на нашу площадь придётся гнать бульдозеры. А это триста километров.

— А не проще ли снаряжение перекинуть на лошадях? — не выдержал Сазонов. Он сам попросился в новую партию, и Иван взял его на должность старшего техника-коллектора. — Техника постоянно ломается и требует соответствующего ухода и заправки, да и зачем из-за одноразового зимника срывать бульдозер с участка?

Геологи загалдели. Северное лето очень короткое, поэтому от того, как и когда они окажутся на площади работ, во многом зависел успех экспедиции.

В конце марта Брукс окончательно сформировал весновочную группу. В неё вошли восемь человек. Приказом по экспедиции старшим назначили Ивана. На месте оставались два Александра — Костырев и техник-оператор Малеев. Они должны были с маршрутными рабочими и шлиховальщиками прийти на базу партии в начале июня, когда можно будет начинать полевые работы. До места встречи геологов планировали завезти катером по Яне.

— Мужики, времени практически не осталось, — сказал Брукс на очередной планёрке. — Сроки с организацией сжаты до предела, поэтому прошу поднапрячься, отдохнёте в дороге. Пятого апреля выезжаем со всем бутером на двух машинах. Едем по зимнику вниз по Яне.

— А если не успеем? — спросил завхоз. — Ещё не получена большая часть снаряжения и продуктов. Не хватает посуды, нет упряжи.

— Никаких «если» быть не может. В случае задержки всем светит пятьдесят восьмая. Это минимум пять лет лагерей. Понятно?

Глава 18. Расследование

Перед самым отъездом Ивана вызвали в спецчасть управления. Этот отдел занимался сохранностью информации, которую когда-то засекретили, чтобы она, не дай бог, не попала в руки тех, кому не предназначалась. В ведении спецчасти находились все геологические отчёты с грифом «секретно», топографические карты, аэрофотоснимки и другие материалы, без которых в геологии не обойтись. Если учесть, что практически все отчёты были закрытыми для посторонних, то легко представить, какое место занимало это подразделение в жизни экспедиции.

В спецчасти пахло сургучом и спиртом. Сургуч использовали для опечатывания секретных посланий, поэтому измазанная сургучом банка постоянно стояла в зелёной эмалированной кастрюле с водой, подогреваемой на электроплите.

— Иван Петрович, с вами хочет поговорить наш куратор, — официальным тоном обратился к нему инспектор отдела, по выправке и другим внешним признакам, подмеченным Иваном, — типичный военный. — Пройдите, пожалуйста, в соседнюю комнату, он вас ждёт.

За столом Иван увидел человека в сером костюме с зачёсанными назад чёрными волосами.

«Судя по живому взгляду — не более сорока, — подумал он, — а если ориентироваться на поседевшие виски, может, даже старше».

Светлая рубашка и галстук в горошек придавали ему изысканность. Так одевалась интеллигенция в родном городе Брукса. Их глаза встретились, и Иван почувствовал колючий оценивающий взгляд. Ему показалось, что незнакомец пронизывает его насквозь. Это длилось мгновенье, но Ивану этого хватило. Словно натолкнувшись на невидимую преграду, он остановился на пороге.

— Проходите.

Иван подошёл к столу.

— Майор госбезопасности Гайнуллин, — представился тот. — Садитесь. — И показал на стул, стоявший с другой стороны стола.

«Вот тебе и куратор! А почему же чекисты не вызвали меня в свою „контору“? Там они у себя дома, а тут в гостях. Хотя нет, тут тоже их контора».

— Иван Петрович, у меня к вам несколько вопросов, на которые я хотел бы получить исчерпывающие ответы. Вы не возражаете?

— Нет.

— Ну, вот и хорошо.

Иван понимал — раз его пригласили через спецчасть к сотруднику ведомства, которому он также подчинён, то разговор будет непростым. Правда, в экспедиции он работал недавно и, как считал, провиниться ещё не успел.

«Значит, его интересует что-то другое, не связанное с жизнью экспедиции. Что же тогда? Дом, институт, Магадан, авиакатастрофа? Скорее всего — последнее».

И он не ошибся.

— Я хочу поговорить с вами об авиакатастрофе, — начал куратор. — Точнее, о некоторых деталях того происшествия.

В его тоне слышалась подкупающая доброжелательность, располагающая к откровенному разговору, но Иван уже знал, что может за этим скрываться, и сразу выразил свою позицию.

— Так я же написал три объяснительные. В них всё подробно изложено. Ничего нового я, наверное, вам не добавлю.