Приют контрабандиста

Вихра пояснила, что многокилометровые стволы и горизонты шахт по большей части проходят ниже уровня Арды. Насосы, откачивавшие воду, перестали работать после закрытия рудника, и его почти целиком затопило.

– И хорошо, – сказала Вихра.

– Хорошо, что затопило?

– Хорошо, что рудник закрылся. Он тут всё испортил. Изуродовал горы. Сколько скал обвалилось! А грязь до сих пор просачивается в Арду.

– До сих пор?

– Да… Из старых водоотливов. Раньше тут повсюду текли родники, а теперь по пальцам пересчитать. Как начали долбить, они пересохли.

Гаммер предложил всё-таки заглянуть в штольню. Я схватила его за руку и потянула к поджидавшим нас у машины Насте, Глебу и Богданчику. Чем сильнее я тянула, тем дальше Гаммер грозился проникнуть в чрево Кован Кая, но в конце концов отступился, и мы благополучно вернулись к «опель-корсе». Вновь утрамбовались в неё, и я обратилась к мирозданию с просьбой сделать так, чтобы лабиринт мертвеца не привёл нас в шахты. Куда угодно, на любую из ближайших или отдалённых вершин, пусть заснеженных и овеваемых злыми ветрами, только не под землю!

Мы проскочили тоннель-расщелину и покатили дальше в сторону Бориславцев, а я чуточку успокоилась, рассудив, что в книгах Смирнова героям ни в какие пещеры спускаться не доводилось. Они носились по джунглям, лазали по скалам, ходили по морям – это пожалуйста, – а без обратного альпинизма обошлись. Вот и славно. Я вновь наслаждалась видами на Арду, слушала рассказ Вихры о здешних краях. Потом мы съехали на обочину, и Вихра повела нас любоваться стенами фракийской крепости, точнее тем, что от них осталось, а осталось совсем немного. Я даже не сразу поняла, где именно располагалась крепость с её расчудесной кладкой из бутовых камней, настолько плотно подогнанных друг к другу, что фракийцам не потребовался раствор для их сцепления.

Ближе к Бориславцам справа показался ещё один меандр, не менее крутой и красивый. Из-за деревьев проглянули полосы очередных галечных пляжей. Горы слева стали заметно ниже – больше не нависали над нами, не пугали возможным обвалом. Наконец так измельчали, что превратились в обычные холмы, затем вовсе пропали. Дорога пошла вниз, и нам открылась долина, подобная той, где разместился Сеноклас, но значительно превосходившая её размерами.

Я заметила расположенную чуть поодаль громадину белоснежного дома. Попросила Вихру остановить машину, чтобы осмотреть его и сфотографировать. Вихра, предупредив, что во двор нас не пустят, съехала с основной дороги на едва приметную подъездную и затормозила метрах в пятнадцати от парадных ворот.

Трёхэтажный дом, оштукатуренный и покрытый красной черепицей, возвышался на пригорке. Вокруг него тянулась кирпичная ограда, распашные ворота были собраны из толстых металлических прутьев. С боков к дому подступал лесок, а за ним возвышались поросшие зелёными кустами холмы. Двор устилали каменные плиты, и отдельными оазисами виднелись участки земли с плодовыми деревьями. В центре двора красовался фонтан с фигурой какого-то морского божества. Задрав голову, оно приставило к губам массивную раковину, из которой прежде, надо полагать, лилась вода. Сейчас фонтан молчал. Да и сам двор, пусть ухоженный и чистенький, казался преданным забвению.

Раньше дом называли Гнездом стервятника, и у него была дурная слава. По словам Вихры, когда-то давно здесь стояла башня с узкими бойницами вместо окон, и в ней прятались контрабандисты всех мастей. Башню часто штурмовали, разрушали и отстраивали вновь. В более спокойные времена её купил Какой-то-там-бей – турок, владевший пахотными землями под Бориславцами. Он расширил окна, возвёл несколько хозяйственных пристроек, заодно отгородил двор каменной стеной и поселился тут, однако вскоре погиб.

– Гнездо стервятника… – зачарованно прошептала я.

– Да, – Вихра качнула головой. – То ли по прозвищу разбойника, который тут прятался и питался всякой падалью. То ли стервятники действительно свили на башне гнездо, хотя не очень верится.

Кем были хозяева дома после Какого-то-там-бея, Вихра не знала, но каждый из них добавлял к башне что-то своё, расширяя дом в пределах изначально обозначенного двора. В годы Второй мировой тут сидели немцы, а после них никто не сидел, и Гнездо пришло в запустение. Оно так и стояло почти полвека и могло развалиться, но лет двадцать назад его выкупили и отреставрировали. Новый владелец приезжал редко и, судя по всему, планировал перепродать дом, а потом там случилась какая-то неприятная история. Деталей Вихра не знала, но сюда вроде бы наведывалась полиция и говорила о группе пропавших людей, которые проникли в Гнездо и не выбрались, но это, наверное, лишь байка из тех, что на досуге сочиняют местные жители.