Прикамская попытка – 2

Для пароходов мы удлинили стволы орудий, добившись рассеивания, в пять метров на километр. Учитывая, что прицельная дальность была не больше двух с половиной километров, точность боя нас устраивала. Вряд ли мы будем стрелять за километр в маленькие лодочки, а военные корабли попадем. Вообще, с оружием мы, на мой взгляд, немного переборщили, напугавшись осеннего сражения. Мы окружили город четырьмя батареями по пять орудий и шесть миномётов. На батареях подготовили изолированные провода для быстрого минирования окрестностей. Взрывчатка хранилась отдельно, в специально оборудованных складах, вдали от жилья. Увеличивая производство боеприпасов, мы наварили столько целлюлозы, что пришлось излишки пустить на производство бумаги. Пока она уходила на технические нужды и тетради для учеников, но, я уже заказал по рации Никите небольшую типографию. Будем рекламировать наш образ жизни и продукцию печатным словом. Под это дело я даже нанял себе учителя китайского и корейского языков, усаживая рядом с собой сына. Васе шёл четвёртый год, Пушкин в его возрасте писал стихи по-французски. Насиловать ребёнка стихами я не собирался, но, знание китайского и корейского языков ему будет полезно.

Так вот, пушки мы устанавливали в обязательном порядке на все наши паровые суда. Усилили оборону наших крепостей, доведя их артиллерию до восьми орудий и десяти миномётов, с запасом выстрелов сотню на ствол. Увлёкшись, мы изготовили двадцать три пушки и восемь миномётов лишних, пришлось уложить их на склад, до лучших времён. А оружейники занялись экспериментами по созданию нарезных стволов, большего калибра, с противооткатными устройствами. Пока мы не отработаем эти технологии, в производстве пушек я видел лишь неоправданные расходы. У нас и так самый мощный на Дальнем Востоке военный флот, шесть пароходов с пятью орудиями каждый, два паровых катера с одной пушкой, не считая трёх парусных кораблей и трёх же шлюпов. Только содержание их, обучение и оплата работы персонала съедали огромные деньги. К маю 1777 года я снова оказался на грани банкротства. Это при центнере золота в сундуках и полутысяче собольих шкурок, не считая прочей меховой рухляди.

Выход подсказал Ваня Махов, он предложил продать часть мехов, в первую очередь, тигриные и медвежьи шкуры, китайским контрабандистам, за звонкое серебро. Связи с ними Ваня установил через пленных моряков. Потом, я уже сам сбыл китайцам половину трофейных доспехов за четверть цены, обидно, но, я смог расплатиться по обязательствам и получить средства на эксперименты. Хотя официально никаких налогов мы не брали с жителей, в городскую казну понемногу стекались ручейки, пока тонкие и неуверенные. Но, я не сомневался в быстром экономическом росте Владивостока. Мы снова проходили те же самые ступени развития, как в Таракановке, но, с большим размахом и результатом. Наши ружейные мастерские вышли на прежний, Прикамский уровень производства, в двести ружей за месяц. Это одноствольных ружей только двести, к ним надо добавить полсотни помповиков и сотню двустволок.

С января начали производство револьверов, пока в пределах сорока штук в месяц. Я хотел вооружить револьверами каждого взрослого мужчину в городе, пожелавшего иметь оружие. Как раз на продаже ружей и патронов мы научились зарабатывать серебро и во Владике, продавая их только за деньги и только русским. Весной, в конце мая, за ружьями и патронами приехали три шлюпа из Охотска. Сорок шесть купцов и охотников за мехом морской выдры, раздразнённые рассказами казаков Ерофея Подковы, спешили купить ружья. Серебро оказалось не у всех, пришлось им расплачиваться мехами, причём по нашим расценкам. Так, взамен ста рублей серебром, стоимости ружья, мы брали двадцать шкурок соболя или десять «скальпов» того же калана. Худо-бедно, торговля пошла, к сожалению, в основном на пушнину. Откуда у охотников из тайги будут серебряные рубли? Но, ради обладания нашим ружьём, охотники не жалели десятка и больше собольих мехов. А меня всё больше волновала необходимость налаживания постоянного сбыта мехов в Европе, за звонкую монету. Либо, нужно искать щедрого покупателя на Дальнем Востоке.