Приказ номер один

П о л ь  Л а ф а р г (перебивая). А!.. Как видите, он лучше усвоил некоторый печальный, но поучительный опыт истории и наших учителей, который мы с вами вспомнили!

Л е н и н. Однако кто у нас в России сделал больше Плеханова, чтобы эта долгожданная революция наконец произошла?

П о л ь  Л а ф а р г. Тогда тем более странно, что вы с ним здесь расходитесь?

Л е н и н. Расхождения временны, в этом я убежден, глубочайше убежден…

П о л ь  Л а ф а р г. Господин Ульянов, ваш прекрасный оптимизм очень и очень пригодится вам в вашей предстоящей совместной деятельности с Георгием Плехановым, я это предвижу!

Л е н и н. Почему же?

П о л ь  Л а ф а р г (с улыбкой). Характер нашего друга… (Лауре.) А?

Л а у р а  Л а ф а р г (так же). О, да!

Л е н и н. Характер? (Пожимая плечами.) Какие мелочи…

П о л ь  Л а ф а р г. Для политического лидера?

Л е н и н. Решают дело все-таки принципы… Общие принципы!

П о л ь  Л а ф а р г. Но я и говорю обо всем этом лишь в связи с вашими принципиальными расхождениями по поводу революции в России, о которой мы сейчас говорим!

Л е н и н. Характер… Нет, не могу принять ваших опасений, господин Лафарг!

Л а у р а  Л а ф а р г. Ваше единство с ним… ваш союз… Наконец, дружба, да, дружба, невзирая на разницу в возрасте, положении… авторитете… Это так важно… так необходимо в вашем движении к этой русской революции!

П о л ь  Л а ф а р г. Невозможно не возвращаться снова и снова к великому братству Мавра и Фридриха!.. Что еще так помогало им выстоять?

Л е н и н. О подобном было бы нескромно даже мечтать… Но я все равно не разделяю ваших опасений, господин Лафарг!

П о л ь  Л а ф а р г. Не моих, дорогой Ульянов, не моих!

Л е н и н. Чьих же?

П о л ь  Л а ф а р г. Энгельса!

Л е н и н. Вот как?

П о л ь  Л а ф а р г. Энгельс, который, увы, уже не сможет быть вашим арбитром, утверждает: кто Плеханова обидит, не обидит ли всякого сам Плеханов? Вы понимаете меня?

Л е н и н (после паузы). С Георгием Валентиновичем я связываю всю свою жизненную работу… Неразрывно!

Ленин в своем кабинете в Кремле.

Л е н и н (усмехнувшись). Энгельс знал, что говорил!.. А в самом деле! Этот характер Плеханова едва не стоил нам «Искры»! Если бы «Искра» тогда не вспыхнула… Она могла и не вспыхнуть… Теперь кажется — это чудо, что она тогда вспыхнула и не потухла!.. А «Искра» — это партия… И в этом смысле, в этом решающем смысле… предопределялся исход и всей нашей сегодняшней борьбы… Судьба революции!..

1900 год, август. Корсье, Швейцария. Л е н и н  направляется к появившимся на сцене В. И. З а с у л и ч  и  П. Б. А к с е л ь р о д у.

Л е н и н. Здравствуйте, Вера Ивановна. Здравствуйте, Павел Борисович.

З а с у л и ч. Здравствуйте.

А к с е л ь р о д. Здравствуйте, Владимир Ильич! Проходите, прошу вас, проходите, садитесь.

Л е н и н. Не опоздал?

А к с е л ь р о д. Вы точны! Жорж… Георгий Валентинович сейчас выйдет, и мы продолжим.

Л е н и н (кивнув). Подождем.

А к с е л ь р о д. Признаться, Владимир Ильич, ваш приезд — праздник для нас. Какая возможность возрождения деятельности нашей группы!

Л е н и н. Мы в России тоже возлагаем большие надежды на наше совместное предприятие.

А к с е л ь р о д. Знаете ли, Жорж ожил, буквально ожил, хотя… Хотя пока вот мы еще и не можем никак договориться… Позвольте откровенный вопрос?

Л е н и н. Разумеется.

А к с е л ь р о д. Вы упорно настаиваете на том, чтобы «Искра» печаталась не здесь, в Женеве, а в Мюнхене, не только потому, что из Германии географически ближе к России?

Л е н и н. Не только.

А к с е л ь р о д. Вы откровенны. Значит, что же… Подальше от несговорчивых «стариков» — побольше независимости?

Л е н и н. Павел Борисович, разве идейное руководство предприятием не оставляется за вами с Плехановым?

А к с е л ь р о д. А практическое? Владимир Ильич, ведь редакторами по существу собираетесь быть вы с Мартовым и Потресовым? Вы ведь убеждены, что лучше, намного лучше, знаете конкретное положение дел в России?

Л е н и н. Вы сами отвечаете на свои вопросы, Павел Борисович.

З а с у л и ч (Ленину). Я прошу вас… Прошу! Умоляю, умоляю вас… Надо уступить!

Л е н и н. В чем же?

З а с у л и ч. Вам не понять сейчас Плеханова! Это предприятие с «Искрой» значит для него больше, куда больше, чем для любого из нас! Он опасается, я знаю, он просто боится, что мы уже не нужны никому там, в России! Эмиграция, эта эмиграция… И ведь мы действительно так рады вам, рады этой возможности возродиться! Да, да-да, Жорж не прав, в чем-то он, вероятно, и не прав, но его нужно знать, нужно его понять… Надо ему уступить! Прошу вас! Это — Плеханов. Это… Плеханов! Вспомните, вспомните же, вы восхищались его борьбой с ревизионистами, с Бернштейном, вы говорили мне об этом недавно, зимой, в Петербурге, когда мы встретились! Вспомните, вы сами, сами называли себя плехановцем!..