Приход ночи

— Тогда давай я приеду к часу дня?

— Приезжай.

— Вино брать?

— Брать.

Артур засмеялся, и у меня отлегло от сердца. Неожиданно все изменилось.

Полчаса назад я нянчила свою депрессию, а теперь обсуждаю с мужчиной, как проведу день. Полгода назад об этом не могло быть и речи — вот в чем суть.

Пусть Таня ревнует и злится, как ей будет угодно. Я слепая, но не сумасшедшая, у меня целы руки и ноги и хорошо работает голова. Я хочу обыкновенной жизни. Лишь бы меня воспринимали нормально, без слюнявой жалости и философских вздохов по поводу того, в какой ужасном мире мы живем.

— Хорошо. Тогда договорились. Перед самым приходом я позвоню.

— Ладно. Пока.

Помню, я положила трубку и держала на ней руку, поглаживая пластмассовую поверхность.

У меня появилась четкая цель. Я тянулась к ней, к этому хорошо забытому старому образу жизни. Мне захотелось узнать об Артуре все. Чем он жил этот год, как там у него отношения с Леной и все в таком духе. Хотелось посплетничать с ним, как мы делали раньше. Поумничать. Пообсуждать книги и фильмы. Выпить для расслабления.

Я чувствовала, что счастлива. Возможно, в ту минуты была даже слегка в него влюблена.

2

Я пошла на кухню, чтобы сделать себе крепкого чаю с лимоном. Стычка с Таней уже не казалась чем-то серьезным. К вечеру она ни о чем не вспомнит, можно не беспокоиться. Что мне в ней нравилось, так это неспособность держать в себе зло, даже когда речь шла о ее «больных» местах. Думаю, в конце концов, мы сумеем договориться.

Я прошла мимо дивана и, не дойдя до двери из комнаты пары шагов, почувствовала, как пол уходит из-под ног. Точно поскользнулась на мокром трамплине для прыжков в воду. Руки сами собой вытянулись вперед.

Я повалилась на пол ничком, задев правым боком край диванных подушек.

От этого мое тело чуть развернуло и приземлилась я на левое плечо. Появилась боль. За ней слабость. Из меня точно разом вынули все кости и связки и сделали мягкой игрушкой, не способной противостоять силе притяжения.

Стало трудно дышать. Разом мне вспомнилось все мое заточение.

Внутренним взором я увидела кирпичную стену и руки похитителя, показывающие мне клочки бумаги с сообщениями. Подо мной опять возился совок, собирающий экскременты. Я слышала собственную вонь.

Неужели я вновь в той комнате? Я не могла двинуть ни рукой, ни ногой.

Тело сковало параличом. Я в ужасе попробовала крикнуть.

Все повторялось. Моя неспособность двигаться, кричать простуженным горлом, чувство крайнего истощения, страх. Я будто перенеслась во времени, чтобы вселиться в ту себя, женщину, захваченную в плен. Лежа на полу в большой комнате Таниной квартиры, я испытывала чувство раздвоения. С одной стороны, четкое осознание, что я в домашней обстановке, а с другой, потрясающий эффект присутствия, вплоть до мельчайших деталей. Вновь этот проклятый стул и холод, обжигающий лодыжки и бедра.

Наверное, я все-таки кричала. Мне казалось, что невидимка тащит меня обратно в то страшное место. На этот раз он не ограничится глазами. Сейчас он отрежет уши. Или нос. Или аккуратно снимет скальп. Он же отлично понимает в хирургии. Что будет потом? Снова освобождение. До следующего раза.

Невидимка будет похищать меня, пока я не стану туловищем с головой, лишенным всяких выступающих частей.

Я замахала в темноте руками. Видения стали серыми, потеряли цвет.

Кирпичная стена исчезла. Потом растворились в пустоте и запахи.

Я лежала на спине, слыша, как Нюся впрыгивает на спинку кресла и вцепляется в обивку когтями. Наверное, мое поведение кажется ей нелепым.

Кошка принялась умываться.

В ушах моих гудело, кровь пульсировала внутри головы, и это я хорошо чувствовала. Во мне произошли какие-то изменения. Появились совсем другие желания, совсем другие мысли. Будто что-то долгое время зрело у меня внутри, а сейчас прорвалось сквозь защитную оболочку.

Было жутко от того, что я не знала, что во мне теперь не так. Я села, обхватив себя руками за плечи, и прислонилась спиной к дивану. Сервант, посуда за стеклом, какие-то незатейливые безделушки. Плюшевые медведи, собачки, зайцы и котята смотрели на меня без особенного интереса, хотя прекрасно понимали, кто и я и что здесь делаю. В окружении их взглядов я жила целый год.

— Ну что пялитесь, — прошептала я, дрожа. Нюся подняла голову и понюхала воздух, ее розовый нос шевелился. Язычок показался из пасти, скользнул по губам, и кошка продолжила умываться.

Я всего-навсего споткнулась, и не надо делать из этого трагедию. Со мной такое не раз было, когда я еще не полностью освоилась со своим новым положением. То и дело я налетала на кресло, двери, столы и ударялась пальцами о пороги. Озарение, конечно, было необычным и детали поражали реалистичностью, но это ничего не значит. Я ведь по-прежнему в безопасности, сижу за семью замками. Скорее всего, я перенервничала после разговора с Артуром и Таней. Пора расслабиться. Вероятно, меня выбила из колеи перспектива опять влиться в обыкновенную жизнь и перестать быть отшельницей.