Приходите за счастьем вчера (СИ)

- Тебе нельзя сейчас столько стоять. – Раздался над ухом холодный голос. Элайджа вновь появившийся в ванной, выключил душ и, быстро накинув на неё большое полотенце, не глядя, подхватил на руки. Лишь крепче зажмурившись, Катерина не сопротивлялась, отгораживаясь от всего и не желая снова видеть ни его, ни эту комнату с постелью, ни своё свадебное платье, кровь на панелях... Нет этого. Но почувствовав, как через какое-то время он её вытер, и тут же засунув во что-то мягкое и тёплое, понес в неизвестном направлении, Кет всё-таки распахнула глаза. Она барахталась, утопая, судя по почти неуловимому запаху одеколона в банном халате Элайджи, уже в коридоре.

- Я долго была в душе? – Не самый уместный вопрос, но на другие её не хватало. Куда он её тащит?

- Для тебя много, тебе вообще стоять нельзя. – Наконец, мужчина пинком распахнул дверь слева по коридору, и Катерина узнала свою комнату. Всё как она хотела – стены, потолки, лотосы... Какая глупость. Тем временем Элайджа прямо в халате уложил её на кровать, подложив под спину подушки и тут же накрыв простынёй. Тело девушки обмякло, спазмы сковавшие низ живота отпустили, осталось лишь неприятное ощущение между бёдер и усталость. Он её не тронул, хотя если бы и тронул, она бы это смогла понять. Почувствовав, как накрыв её одеялом, Элайджа откинул мокрые волосы на полотенце, чтобы она не замёрзла, Катерина едва не взвыла. Лучше бы ударил, хоть какое-то облегчение… Даже жертвой побыть ей не дал, вынуждая начинать самой.

- Эл… – Вцепившись в одеяло, Кет выдавила. – Я не знала, что там твоя комната и… – Она сбилась, разглядывая превратившееся в маску лицо мужа. Ему, наверняка, плевать на неё саму, но только сейчас Катерина поняла, что своим поведением оскорбила Эла. Об этом она не подумала раньше. Слова не шли с языка, а те которые шли, слетев, оказывались беспросветно глупыми и ненужными. – Прости…

- Зачем ты это сделала? – Вопрос был задан очень ровным тоном, но, наверное, именно так бесстрастно спрашивали средневековые прокуроры на допросе.

- Я… – Кет опустила ресницы. Снова начала подступать нервная дрожь. Что ей сказать? Правду? Что решила подменить его Уильямом, надеясь вернуть себе способность здраво мыслить? Нет, тем более ему. Измученный мозг соображал плохо, и прекрасно зная, кем будет выглядеть в глазах Элайджи, она пробормотала: – Я перенервничала, выпила лишнего. И п-потом… – Катерина начала запинаться, – мне п-показалось забавным, если я не буду дев-вушкой после свадьбы… – дыхание со свистом вырывалось из груди. – Я соблазнила его, это оказалось несло...

- Иди к дьяволу!.. – Полоснув её бешеным взглядом, мужчина рывком встал с кровати от греха подальше. Съёжившись, Катерина начала непроизвольно отползать к стене вместе с подушками. Элайджа поглядел в казавшиеся огромными на мертвенно-бледном лице глаза. И всё же был какой-то фон помимо страха. Беспомощность. Абсолютная.

- Прости меня. – Шёпот осенними листьями шелестел по комнате. – Я не думала оскорбить… Я не хотела этого.

На тёмном шёлке кровати она казалась совсем маленькой. Как такую можно было обидеть?! Умом Элайджа понимал, что Кет сама виновата в том, как всё случилось, но вопреки логике внутри поднималась волна ревности и злобы от того, что кто-то посмел причинить ей боль. Хотелось крушить, бить… Останавливало лишь то, что сейчас это напугает Катерину ещё больше.

- Ну, прости же меня… Прости, – в который раз умоляла Кет. Похоже, Элайджа вообще не слышал её слов. И его взгляд, устремлённый в себя – убийственно равнодушный, жестокий. Внутренне содрогнувшись, она приподнялась на локтях, и, забыв про глухую боль в теле, сделала ещё одну попытку пробиться сквозь эту стену: – Хотя бы скажи хоть что-нибудь… Пожалуйста. Не молчи…

Её раньше всегда выручала ярость, она заставляла человека выйти из себя, но тут Кетрин могла только просить, не решаясь приблизиться даже на сантиметр. Снова полились мольбы, оставшиеся без ответа. Бесполезно. В отчаянии Кет отвернулась и застонала, зарыв лицо в подушку.

- Катерина. – Опомнившись от своих мыслей, мужчина развернул судорожно вдыхающую воздух девушку за плечи и вновь уложил на спину. – Сейчас тебе нужно лежать смирно. Я знаю, что ты не хотела… – Взглянув на её пальцы, Элайджа увидел, как они мелко дрожат. – Поговорим завтра.

- Ты меня ненавидишь. – Глухо обронила брюнетка, увидев, что он поднялся и направился к двери.

- Не говори чепухи, – поморщился Элайджа и закрыл за собой дверь. Ему нужна была хотя бы парочка сигарет, прежде чем начинать следующий раунд. Иначе его накроет, и от Катерины останутся рожки да ножки.

Кет лежала уставившись в потолок. Ушёл. Светлячки муранского стекла – роскошной венецианской люстры, расплывались перед глазами. Ещё один подарок её мужа. Точнее он не её. И никогда её не станет. Так было с самого начала. Снова перевернувшись на живот и уткнувшись носом в наволочку, Катерина горько зарыдала, избивая ни в чём не повинную подушку. Она ненавидела сейчас всё на свете: люстру, постель, этот дом, но в первую очередь саму себя.