Приходские истории: вместо проповеди (сборник)

Тут подступила аспирантура. В смысле, Сергей-то ее уже заканчивал, а Аня как раз в нее поступила. И вскоре ее будто подменили, Аня стала ходить в черной юбке до пят, в платочке, глаза держала долу и часто куда-то уезжала. Очень скоро просочились слухи, что ездила она по святым местам! Только сама Аня да ее научный руководитель знали, что весь ее внешний вид – удачное вхождение в образ, и уезжала она не в паломничества, а в научные экспедиции. Там Аня умелым обращением втиралась в доверие к паломникам, старицам, блаженненьким, обычным православным людям и внимательно слушала всё, что они говорили. Они и говорили, очень охотно, про Спасителя, послушание и конец света, только не знали того, что к поясу у Ани был прикреплен портативный диктофончик, под курткой совершенно не заметный.

Через три года научный мир пережил небольшое потрясение. Аня написала кандидатскую диссертацию «Поэтика современного прихрамового фольклора в социокультурном аспекте».

Всё, что она видела и слышала в монастырях и общинах, было использовано в диссертации. Прихрамовые девушки, писала Аня, обязательно должны говорить особым тихим голосом, опустив глаза долу, – это символизирует смирение и кротость. Прихрамовым юношам лучше носить длинные волосы, желательно завязанные сзади в узел, говорить печально, глухо, иметь некоторую воспаленность во взоре – подчеркивает внутреннее горение, строгость подвигов, возможно, бессонные ночи. Креститься нужно повсюду, на улице и в кафе, ничего не стесняясь. При этом очень бояться конца света. Аня подробно описывала, когда и при каких обстоятельствах слышала разные предсказания о мировой катастрофе и конце света и как сроки всё откладывались и откладывались, как прихрамовые люди, не исключая и Иоанна Кронштадтского, недолюбливают жидов, зато обожают Русь Святую, как ждут не дождутся царя-спасителя, вспомнила и о том, как не постыдились когда-то опубликовать письма сионских мудрецов. Словом, она собрала в диссер всё то, от чего затошнит любого нормального человека. И ликовала. Потому что рецензентом назначили Сергея Пармина. Но Сергей диссертацию очень хвалил – собран уникальный материал, описано неописанное, редкая наблюдательность, исключительная глубина. Аня бросала на Сергея недоуменные взгляды. Диссертацию приняли единогласно.

На банкете Сергей подошел к Аньке, уже слегка подвыпившей, очень веселый, сжал ей локоток и сказал: «Прости. Я был дураком». Вскоре они поженились, Сергей о православии – ни слова, а Аня на радостях почти сразу же и крестилась, хотя и по-прежнему недолюбливала юбки. Во время венчания Аня была в белом брючном костюме, венчал молодых один прогрессивный батюшка в центре Москвы. А спустя полгода Аня стала совсем уже верующей, православной, но, конечно, не какой-нибудь там прихрамовой, а просто. В церковь ходит в джинсах, без платка, всё в то же прогрессивное место, судя по всему, ждет второго ребенка и уже третий год собирает материнский фольклор.

Женщина трудной судьбы

Одна девушка любила одного батюшку. И не могла без него жить. Казалось бы, за что уж так его любить? Косматый, какой-то пегий, совсем не красивый. Но она знала, за что. Когда-то, когда девушка училась на втором курсе и только начала ходить в церковь, она случайно попала к этому батюшке на исповедь. И покаялась в пьянстве. Накануне она была на дне рождения подружки, и там все надрались как свиньи; сама она выпила не так уж много, но, во-первых, надо же было в чем-то каяться, а во-вторых, все-таки несколько раз за ночь она бегала попить водичку (сушняк!). А наутро отправилась в церковь. Батюшка не сказал ей, что пьянство – грех. Он только спросил ее, какие напитки она пила и на чьи они пили деньги. И это девушку потрясло. Никто никогда в жизни не задавал ей таких вопросов. Казалось бы, ну и что, на чьи деньги? Но девушка увидела в этом отеческую заботу. И полюбила батюшку.

Батюшка всё это терпел, однако часто повторял ей, что лучший путь для женщины – замужество, рождение детей. Вскоре девушка и в самом деле вышла замуж за доброго, хорошего человека, компьютерщика, родила по очереди троих детей. Но и батюшку не разлюбила, по-прежнему не могла без него жить. И если он надолго уезжал, тосковала. Любила ли она мужа? Она очень любила мужа. Но еще сильней она любила батюшку. Ведь батюшка открывал ей вещи, о которых не ведал ее муж. По крайней мере, никогда ей не рассказывал. И еще батюшка понимал ее душу, а муж говорил только, что у нее замечательные сиськи, и целовал ее в уголки губ. То есть другая на месте девушки просто расплакалась бы от счастья, но девушка, она же давным-давно тетенька, хотела другого. И вот, с одной стороны, у нее был муж, который работал с утра до ночи программистом, кормил семью и за это требовал от нее, в общем, только одного, а с другой – были батюшка, негромкое пение церковного хора и неземная радость. Но с первой стороны муж.