Прикладная крапология

День прошел довольно суматошно, и обед Скорпиус пропустил. Да и какой обед, если подрастающие щенки разломали свою клетку и подчиняться уговорам ничего не трогать совершенно не желали. От постоянного мысленного общения и крика в голос у Скорпиуса разболелась голова, да и клетку чинить пришлось самому. Кое-как укрепив её заклинаниями, он все же сумел совладать с наигравшимися и перепортившими кучу вещей щенками, покормил и уложил их спать, чувствую себя героем и мучеником одновременно.

- Надеюсь, вечер будет спокойнее, - пробормотал он, поглаживая теплые спинки сопящих щенков. - Айя, Рид, - позвал он крапов, тоже утомленных суматошным днем, - идемте за Поттером, пора домой.

В ответ на имя хозяина Рид вдруг как-то потерянно заозирался вокруг и перевел взгляд на Айю. Та тяжело поднялась на ноги - Скорпиус припомнил, что сегодня она совсем не пользовалась крыльями - и уткнулась носом Каридону в шею. Рид вяло вильнул хвостами, скульнул и нехотя последовал к выходу.

- Так, а ну стойте, - Скорпиус подбежал к Айе и, не обращая внимания на головную боль, заглянул ей в глаза, спрашивая, что случилось.

Крапиха не ответила - лишь тяжело задышала и дала почувствовать охватившее тело недомогание и слабость. Она была растеряна, не понимая, что происходит, но Скорпиус уже не раз видел такое, чтобы знать точно.

- Успокойся, родная, - ласково сказал он ей и подкрепил слова мысленным импульсом. - Просто время пришло.

Он как мог объяснил ей, что щенки скоро начнут проситься на свет, и попросил Рида аккуратно аппарировать Айю домой, решив, что крапья аппарация будет для неё менее неприятной сейчас, но тот наотрез отказался уходить без него и аппарировал, ухватив Скорпиуса зубами за запястье.

От насильной и весьма специфической аппарации Скорпиуса замутило, и голова разболелась ещё сильнее, но он постарался не обращать на это внимания - лишь выпил свое зелье и занялся поисками чего-нибудь подходящего, чтобы сделать Айе гнездо, коря себя за то, что не озаботился этим раньше.

Кое-как трансфигурировав старое тряпье в удобную лежанку невысокими бортиками, он направился было в дом, прикидывая, где же самое теплое место, но вовремя вспомнил, что Айя - наполовину грифон, и решительно повернул в сад. Положив лежанку в тихом углу сада под раскидистым кустом, он позвал крапиху, беспокойно бродящую по газону.

- Айя, иди сюда, девочка. Ложись, здесь удобно будет, - потрепал ее по голове, успокаивая. - Сейчас Гарри придет, мы его попросим, может, попробует обезболить немного.

Айя вздрогнула всем телом, замерла, пережидая короткую пока судорогу, а потом со стоном опустилась на подстилку. Скорпиус не раз видел и принимал роды, но сейчас, когда дело касалось его любимой Айи - первого и единственного его собственного крапа, - сердце вдруг болезненно заныло. Не думая о том, как это может выглядеть со стороны, Скорпиус скинул мантию и лег рядом с Айей на траву, обнимая и успокаивая. Рид примостился с другого бока и жалобно заскулил - пришлось успокаивать и его тоже. По мере того как успокаивались крапы, голова болела всё сильнее, но Скорпиус знал, что проведет так всю ночь, если потребуется. Он погладил Айю по голове, потер висок и прошептал:

- Скорее бы пришел Гарри…

* * *

Из мутного забытья его вырвали обжигающе холодные прикосновения, будто бы он оказался в море, попав в стаю медуз.

- Пошли вон… - простонал он, приоткрывая глаза.

И тут вернулся слух, наполнив пространство вокруг смешанным многоголосьем:

- Мистер Поттер, где вы… Мистер Поттер, отзовитесь… Гарри, если слышишь… Гарри… Мистер Поттерр…

Разлепив склеившиеся веки, он тут же зажмурился обратно - глазам было больно от окружавшего его призрачно-белесого сияния. Медузы оказались многочисленными Патронусами, разновеликой стаей мечущимися вокруг. Гарри с трудом сел, натужно кашляя.

Кожу стягивало засохшей кровью, смешавшейся с грязью.

Очищающие чары дались далеко не сразу - пальца не слушались, тело было вялым, по мышцам разлилась болезненная усталость, а голова нещадно раскалывалась. Преодолевая тошноту, Гарри осторожно поднялся на ноги и ощупал голову, ища раны. Под пальцами в густых волосах был только довольно грубый, по-видимому совсем свежий, шрам, неровный и узловатый, но разорванной кожи не было. Не доверяя собственным ощущениям, Гарри суматошно ощупал себя - похоже, все его раны зажили, и хоть мантия повисла на плечах рваными клочьями, под ней была целая, неповрежденная кожа.

- Поттер, сука, я задохнусь… сейчас, - раздался откуда-то сзади хриплый голос.

Обернувшись, Гарри увидел Альматера, лежащего лицом вниз в куче какой-то трухи.

- Не задохнешься, - он поднял безвольное, парализованное тело Левиосой и ухватил за шкирку. - Если только сокамерники не задушат ночью, конечно.

Нога, на которую он оперся, отозвалась болью, и магия, словно спохватившись, хлынула туда, окончательно соединяя не до конца срощенные кости. Гарри охнул, застонал и грязно выругался, пережидая приступ боли, а заодно порадовался, что всё остальное магия подлатала, когда он был без сознания. Вот только… сколько же времени это заняло?