Приключение англичанки в Нью-Йорке

Но она почувствовала связь, которую может почувствовать лишь мать, потерявшая ребенка. Конечно, она ничего не сказала миссис Ван-Дайк, но сердце подсказывало, что эта женщина поняла бы ее, хотя обстоятельства у них разные. Миссис Ван-Дайк семь лет любила и пестовала своего сына, знала, о чем он думает, изучила все его капризы. Они – мать и ребенок – были частью семьи. Кэрри была лишена всего этого. Она прожила семь месяцев, чувствуя, как растет у нее живот, полная ожидания и надежд. Она строила планы на будущее. И во всех планах была ее дочь. Она не мыслила себе будущего без нее.

Руки у нее начали дрожать. Может, от тяжести колыбели, а может, от мыслей.

«Колыбель лишь тогда колыбель, когда в ней лежит дитя».

Как это правильно.

Кэрри помнила, как любовалась кроваткой, купленной для дочки. Но кроватка не шла ни в какое сравнение с этой колыбелькой. Кроватку разобрали и отвезли в ближайший благотворительный магазин вместе с коляской. Пусть это достанется другому ребенку.

Кэрри медленно спустилась вниз, стараясь не задеть колыбелью стены. Что-то ей скажет Дэн? Она не удивится, если он встретит ее насмешливыми словами.

Вдруг она насторожилась. Плач… нет, вопли. Ребенок орал во всю глотку. Кэрри торопливо спустилась по лестнице и плечом открыла дверь в квартиру Дэна.

– Дэн, что происходит?

В ушах у Дэна стучало. Он переложил орущего младенца на другое плечо. Это продолжалось уже минут пятнадцать. Господи, в чем дело? Да знает он, в чем дело. Ребенок выпил почти всю бутылку и ни разу не срыгнул, а судя по информации в Интернете – это плохо.

Дэн попытался отвлечься от крика и думать о чем-нибудь еще. Кто оставил младенца на улице в такой холод? Эта мысль терзала его с того самого момента, когда Кэрри нашла ребенка. Он, конечно, сделал то, что должен сделать полицейский, – постараться отыскать мать и посмотреть, не случилось ли с ней несчастья.

Но он не был уверен, что хотел бы найти эту женщину.

Некоторые люди просто не могут быть родителями. Это факт.

И он тому живое доказательство. А подтверждение – оставшиеся шрамы.

Двадцать пять лет назад социальные службы делали все возможное, чтобы помочь его матери, вместо того чтобы забрать его из этого ада.

Слава богу, что бабушка сообразила, откуда у него шрамы на спине. Сигареты оставляют отвратительные отметины, которые трудно вывести. Ребята в полицейском участке думали, что это следы от ветрянки, а он не собирался сообщать им правду.

По выражению лица Кэрри он понял, что она чувствовала сострадание и жалость к человеку, подбросившему ребенка. А он чувствовал совсем другое. Может, у этого малыша будет тот старт в жизни, которого он заслуживает.

Он услышал, как дверь в квартиру открылась. Это Кэрри, и она держит в руках… деревянную колыбель.

– Что вы сделали? – спросила она, скривившись от детского крика.

Она прошла в комнату и поставила колыбель у ног Дэна. Неужели все это время она провела у миссис Ван-Дайк? Но взять колыбель она могла только у нее.

– Накормил его, – пожал плечами Дэн.

Она покачала головой:

– Он не должен так вопить. Давайте его сюда, – и протянула руки.

Что происходит с этой женщиной? То она со всех ног удирает отсюда, словно от огня, то возвращается как ни в чем не бывало.

Дэн положил ладонь на спинку ребенка.

– Кэрри, что случилось?

Ему необходимо, чтобы она была с ним честной.

Она посмотрела прямо на него. В ее голубых глазах промелькнула нерешительность.

– Мне нужно было уединиться на пять минут. Потом я пошла к миссис Ван-Дайк. Она чудо. Жаль, что я раньше с ней не разговаривала. – Кэрри подошла к раковине и вытащила соску из стерильного раствора. – Соска стерилизовалась тридцать минут?

Дэн посмотрел на часы и кивнул.

Кэрри вложила ребенку в рот соску и забрала его от Дэна.

– Тогда давайте попробуем что-нибудь еще. – Она уселась на диван и, положив ребенка себе на колени лицом вниз, легонько потерла ему спинку.

Дэн посмотрел на колыбель:

– Я даже не подумал о том, где он будет спать.

Кэрри улыбнулась… и ее лицо преобразилось, засияло.

– И я тоже не подумала. Я спросила миссис Ван-Дайк, нет ли у нее каких-нибудь детских вещей, а она сама предложила взять колыбель. Правда, матраса все равно нет. У вас найдется что-нибудь, что можно положить внутрь?

Дэн задумался:

– А если использовать те новые полотенца? Одно мы уже взяли, но остались еще. Из них вполне получится матрас.

– Замечательно. Я принесла несколько кофточек и вышитых распашонок и пару носочков. Миссис Ван-Дайк также отдала мне вязаное одеяло, на вид совсем новое.

Младенец перестал плакать. Дэн повернулся к нему как раз в тот момент, когда маленькие ножки приподнялись и раздался громкий звук от срыгивания.

– Вот и получилось! Так лучше, малыш? – Кэрри перевернула ребенка и положила себе на плечо, продолжая нежно гладить спинку. – Ребенок может капризничать из-за газов.

– Капризничать? – Дэн фыркнул. – По-вашему, что называется капризничать? Вы бы только послушали этот ор минут пять.

Кэрри вздохнула: