Приключение англичанки в Нью-Йорке

– Ароматизированные. Их зажигают по краям ванны.

– Ну и ну. Поверю вам на слово.

– Пойду и принесу.

Он взял ее за руку:

– Можно мне пойти с вами?

– А как же ребенок? – Кэрри посмотрела в сторону колыбели – там было тихо.

– Оставим дверь открытой. Мы же будем отсутствовать всего несколько минут. Он спит. Ничего не случится.

Ему нравилось держать ее за руку. Рука Кэрри вписалась в его ладонь.

Они оставили дверь открытой и вышли из квартиры. На лестнице было темно, потому что на улице не горели фонари. Дэн не помнил, когда в последний раз отключалась подача электричества. Наверное, поэтому он не держал свечей. Он взялся за перила и начал подниматься наверх, ведя за собой Кэрри.

Они дошли до ее квартиры, и Кэрри посмотрела на дверь миссис Ван-Дайк:

– Может, стоит проверить, как она?

– И предложить ей особые свечи?

Кэрри засмеялась:

– О, у меня их полно.

Она открыла дверь в свою квартиру и сразу прошла в ванную. Нагнувшись, она залезла в шкафчик.

Дэн огляделся, насколько это позволяла темнота. Единственный свет – лунный – лился из окна.

Чисто. Опрятно. Все на своих местах.

Что-то в этом показалось ему странным. Но что? Многие женщины отличаются аккуратностью. Но все-таки здесь что-то не так.

Он прошелся по комнате, провел рукой по кожаной спинке дивана.

Это – временное жилище Кэрри, поэтому мебель она не выбирала. Тем не менее она прожила здесь несколько месяцев.

Из ванной вернулась Кэрри, поискала в ящике комода коробку спичек и зажгла свечку в стеклянном подсвечнике. Мягкий свет озарил ее лицо. И она стала похожа на телезвезду. Бледная кожа приобрела матовый оттенок, вьющиеся каштановые волосы блестели, глаза казались ярче. Она улыбнулась и протянула к нему руку с подсвечником.

Он наморщил нос:

– Это что за запах? Стиральный порошок?

– Почти угадали. Свежий хлопок. У меня есть еще с лавандой, апельсином, корицей, малиной, с весенней росой и запахом дождя.

– Ничего себе. Кто же придумывает такие названия?

Она зажгла еще одну свечу:

– Думаю, это ответственная работа. Не менее ответственная, чем давать названия краскам.

– Замучаешься, делая это.

– Но это занятно. Оттенки желтого: солнечные лучи или лепестки нарцисса. Пурпурные: засахаренная фиалка, мечты лаванды или аметистовый бальзам.

– Вот это да. Вы не шутите? – Он шагнул к ней.

– Нет, не шучу. – Она смотрела прямо на него, зрачки глаз расширились и сделались огромными.

В голове зародились нечестивые мысли. Он застонал, взял у нее свечу и поставил на столик. Теперь свет падал снизу вверх, выделяя очертания ее груди и бедер. Он был не в силах – или больше не хотел – сдерживать свои побуждения.

Положив руку ей на бедро, он притянул ее к себе.

Они оба колеблются, несмотря на поцелуй всего пару минут назад, и немного опасаются. Но Дэн чувствовал, как Кэрри постепенно успокаивается, как ее оставляет напряжение, как ее тело расслабляется. Она прижалась к его груди. Если она прижмется крепче, то… ситуация станет необратимой.

Она улыбалась счастливой, спокойной улыбкой. Теплой улыбкой. За два дня такую улыбку он почти не видел на ее лице. Решетка, которая держала ее в клетке, начала очень медленно подниматься и открывать ему подлинную Кэрри Маккензи, такую, какой она могла быть, если бы у нее хватило смелости. Такую Кэрри, о которой он хотел бы узнать больше… и в постели тоже.

Стоп! Прочь подобные мысли. Кэрри – девушка особенная. И от этого ее привлекательность лишь возросла. Дэн легонько потянул ее за длинный каштановый завиток.

– Какие у вас красивые волосы. Мне нравится, как они лежат. – Он помешкал секунду, потом дотронулся пальцем до ее щеки. Он не хотел торопиться. Не хотел спугнуть ее.

Хотя мужской инстинкт побуждал его действовать, мозг не отключился и призывал к сдержанности.

– Секси, – выдохнул он.

Он был почти уверен, что она замкнется и отстранится. Такое поведение Кэрри он уже наблюдал.

Но что-то изменилось. Что именно, он не знал. Полумрак, свечи или просто обретенное ею расслабленное состояние? Вместо того чтобы отступить от него, она положила руки ему на плечи.

– Секси… мне нравится.

Ее дыхание задевало ему кожу. Он должен дать ей возможность сделать первый шаг, чтобы быть уверенным в ее желании.

Прошло несколько секунд, и они показались Дэну вечностью.

И тут она поднялась на цыпочки, ее губы слегка коснулись его губ, а затем последовал поцелуй. Он обнял ее, чувствуя под ладонью ее ребра, слыша ее глубокое дыхание.

Одна ее рука лежала у него на спине, другая – на его щеке. А ее поцелуй… Ее язык дразнил. Она сводила его с ума.

У Дэна перехватило дыхание. Чувства требовали выхода, словно раскаленный вулкан. Но Кэрри заслуживает того, чтобы сдерживать себя. Это важно. Очень важно. Он не может сорваться, не может поддаться искушению.

Он позволил себе лишь поднять руки повыше, чтобы обхватить ладонями ее грудь. Затем чуть отстранился и медленно оторвал губы от ее рта. Только бы она не решила, что он передумал! Хриплым голосом он произнес: