Приключение Арчибальда Д'энуре: проклятье камня и пепла

Группа выдвинулась и медленно пошла к торговой площади. Улегшаяся пыль позволила лучше рассмотреть нанесенные ими разрушения. Несколько мостков, вся площадь и пара кварталов поблизости, превратились в сплошное каменное месиво. Ольдра принялась раскапывать морду твари, несмотря на увещевания брата. Она, с широченной улыбкой на лице, оторвала один клык драколиска и спрятала в свою сумку.

Они медленно, но более уверено, чем ранее, продвигались к центру города. С каждым их шагом свет становился все заметнее и ярче. Когда они должны были увидеть, что твориться на площади, их взор преградила стена. Точнее, это была не совсем стена, а наваленные пятиметровым холмом обломки зданий, что надежно ограждали центральную площадь от остального города.

Медленно покорив эту кучу камней, они заглянули на территории и ахнули: вся площадь была усеяна ярко-оранжевыми цветами — пепельницей. Небольшие, не выше колена, цветы, с черным стебельком и пылающим соцветием, и создавали струящийся во все стороны свет.

— Как ее много! — изумилась Юиль.

— Ты же говорила, что ее тяжело вырастить.

— Да, именно! Даже пол десятка цветков вырастить, это уже подвиг, а здесь их целая поляна!

— И что теперь? — спросил Ульз. — Запаха от них сильного нет.

— Сами по себе они не опасны. Опасна их выжимка.

— Посмотрите наверх, — Ольдра вывела всех из завораживающего зрелища, и три головы синхронно задрались вверх.

От центрального здания, что, судя по картам, должно было быть ратушей города, вверх взметались множество труб, медного цвета. Они начинали ветвится примерно на высоте пятидесяти шагов и уходили во тьму вверх. Трубы едва слышно гудели, и пестрели различными цвержскими письменами. Завораживающая картина пылающих цветов, затмила все, так что они их и не заметили.

— И куда они ведут?

— Очевидно же, что наверх, братишка.

— Да, ну тебя!

— Давайте спустимся и попробуем пробраться к ратуше. Может там, есть хоть какие-то ответы, — предложил Арчибальд.

— Только сначала, учитель, давайте, на всякий случай, выпьем тот отвар, что был приготовлен для цвергов.

— Думаешь, яд и на нас подействует?

— Не знаю. Но лучше перестраховаться.

— Хорошо… Ой! Фу! Какая гадость! Он всегда был таким отвратительным?! — на этот вопрос цверги синхронно кивнули. — Юиль… кхе-кхе… в следующий раз, сделай его поприятней на вкус.

— Это должно защищать жизнь, а не ласкать живот.

— И все же, хотя бы попытайся.

Они медленно спустились и пошли между рядами высаженной пепельницы. Цветы росли в грунте, точными рядками, что говорило об рукотворности этой плантации. Пылающее соцветие было теплым на ощупь, но не жгло, так что они шли почти как по цветущей поляне. Единственным неудобством был запах. Не пряный запах самой пепельницы, а неприятный запах подгнивающей плоти, источника коего, никто не увидел.

У самого входа в ратушу, Ольдра углядела след от грязного ботинка, что явно принадлежал цвергу. Чуть в стороне обнаружились и садовые инструменты, в том числе и лейка, что воняла не меньше самих грядок.

Закончив беглый осмотр снаружи, группа медленно вошла в ратушу. Дверь открылась на удивление легко. Внутри также были следы грязных ботинок, что вели вверх по лестнице. Проход в подвал и на первый этаж были покрыты пылью. Медленно поднимаясь по широкой лестнице, они добрались до большого зала, залитым магическим светом. Дверь зала была снята с петель и водружена по центру, в качестве стола. На самом столе лежала огромная, почти пятиметровая, фигура старца.

«Великан» — тихо пробормотал Ульз. Фигура почти не двигалась, и лишь слабое ритмичное дыхание и подергивание век говорило о том, что он жив. Толстенная рука великана свисала со стола перетянутая жгутом, а под ней стояла миска, куда мерно капала кровь с его вены.

В трех шагах от тела великана, стоял огромный стол, заваленный алхимическими приборами, колбами и реагентами. У стен зала были кучей навалены другие предметы мебели: столы, стулья и кресла.

Тихо обойдя фигуру, группа собралась у изголовья великана. Седой старик казалось вот-вот проснется, но продолжал оставаться недвижимым.

— Что дальше делать будем? — спросила Ольдра. — Убьем его?

— Погоди, еще успеем. Юиль, он спит?

Девушка приоткрыла великану веко и заглянула ему в глаз.

— Он спит магическим сном.

— Значит, не он за всем стоит, — нахмурился Ульз. — Тогда, кто?

И будто бы в ответ на его слова, со стороны лестницы, ведущей с верхних этажей, раздались шаги. Группа попряталась, пока незнакомец приближался: Юиль, за лежащим в стороне креслом, Ульз, за столом с великаном, Ольдра и Арчибальд, за шкафами, стоявшими по бокам от входа.

В дверной проем вошла низкая фигура — это был цверг. Выглядел он ужасно: рванная одежда, рыжие волосы, торчащие во все стороны клоками, проплешины, невероятная худоба, желтовато-зеленая кожа и безумные глаза. Цверг истерично, что-то хихикал себе под нос, неся с собой большую пустую бадью.

Ульз медленно вышел из-за стола с великаном и вошедший цверг резко остановился.

— Ты кто?! — его голос был истеричным и раздраженным.

— Я, Ульз.

— Тебя прислал хозяин?

— Э-э-эм… да…