Приключение русских в Иностранном легионе и на Лазурных берегах

На третий день, проведённый в холодных горах, к ночи он услышал обрывки русской речи и даже подумал, что теряет разум, но по мере того как стала приближаться к нему яркая точка света, он явно услышал столь ему знакомое с детства «Твою мать!». Совершенно неожиданно ему открылась небольшая поляна, на которой сидели у костра, как братья-месяцы, наши русские мужики. Неподалёку от них полукругом выстроились несколько советских фур марки КамАЗ. Как в кино, ему захотелось крикнуть: «Наши!» – но будто комок застрял в горле, что и не позволило ему излить охватившую его радость. Неимоверным внутренним усилием духа он, взяв себя в руки, не спеша и не делая резких движений, приблизился к людям. В воздухе чувствовался витающий божественный запах разогретой тушёнки. Русские дальнобойщики, совершенно не удивившись появлению ночного гостя, пригласили его к костру. Посыпались вопросы: кто? зачем? откуда и куда? После чего они дружно пришли к выводу, что путешествие нашего героя – это безумство чистой воды! Один из мужиков даже предложил подвести его обратно, прямо к советской границе. Другой дал ему открытую банку с камбалой в томатном соусе, а кто-то и половину булки хлеба, за что ночной гость был им всем очень благодарен.

После ужина Борис поспешил с ними расстаться и продолжить путь, как вдруг кто-то из них его окликнул: «Постой! Вот тебе средство передвижения. Думал, домой привезу и отремонтирую, но тебе нужнее!» Сказав это, мужик выкатил ему из темноты древнего вида велосипед и вдогонку добавил: «Заднему тормозу хана пришла, но зато передний в рабочем состоянии, и важно, чтобы ты особо не разгонялся, притормаживая на спусках, а то и через руль вперёд вылететь можно». Этот велосипед был явно доисторической модели или музейный экспонат: педали этого чудища едва вращались, и его ржавая цепь издавала не скрип, а пронзительно душераздирающие вопли. В любом случае это подарок был лучше, чем ничего, и ещё мог послужить в роли самоката, на котором можно будет скатываться с гор. Да и рюкзак можно было на нём транспортировать, ибо от его брезентовых лямок плечи, как и ноги, были стёрты в кровь. Так, новоиспечённый велогонщик, оседлав конька-горбунка, понёсся верхом стремительно вниз в кромешную тьму, навстречу своей судьбе! Он гнал велосипед всю ночь, почти без остановок, только иногда ему приходилось затаскивать своё транспортное средство на очередной бугорок, чтобы вновь лететь сломя голову вниз. Благо была ночь, и почти не было ни одной встречной машины. Горная дорога была достаточно узкой, чтобы он смог вовремя разминуться с большегрузным автотранспортом!

Утро он встретил около населённого пункта «Банска-Бистрица» и, увидев первый дорожный указатель на Братиславу, несказанно обрадовался! Проклятые горы остались у него где-то далеко за спиной, а в шинах колёс уже почти не осталось воздуха, и ещё какое-то время на умирающем велосипеде можно было везти поклажу, но не больше! Около дороги путник заметил несколько старых деревьев и, приблизившись к ним, рассмотрел на ветках странные ягоды, которые показались ему знакомыми. Это была самая настоящая черешня, и он, словно медведь, стал тщательно обирать ветку за веткой. С дороги послышались пронзительные автомобильные гудки – это знакомые дальнобойщики, заметив его в кроне облезлого дерева, прощались с ним, направляя свои фуры в сторону города Львова. Всё как в песне: «Дан приказ ему на Запад, им в другую сторону…». Мысленно попрощавшись с ними и тщательно подъев черешневые деревья, да так, что на их ветках ни одной ягодки не осталось, он осторожно спустился на землю.

На Братиславу