Приключения Алисы в Стране чудес. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье

— «Она, конечно, горяча...» — пробормотал он и взглянул на Королеву. — Ты разве горяча, душечка?

— Ну что ты, я необычайно сдержанна, — ответила Королева и швырнула чернильницу в Крошку Билля. (Бедняга было бросил писать по доске пальцем, обнаружив, что не оставляет на доске никакого следа, однако теперь поспешил начать писать снова, обмакнув палец в чернила, стекавшие у него с лица.)

— «Рубить сплеча...» — прочитал Король и снова взглянул на Королеву. — Разве ты когда-нибудь рубишь сплеча, душечка?

— Никогда, — сказала Королева.

И, отвернувшись, закричала, указывая пальцем на бедного Билля:

— Рубите ему голову! Голову с плеч!

— А-а, понимаю, — произнес Король. — Ты рубишь с плеч, а не сплеча!

И он с улыбкой огляделся. Все молчали.

— Это каламбур! — закричал сердито Король.

И все засмеялись.

Предпоследняя строфа приняла ее теперешний вид лишь после того, как мы перепробовали несколько вариантов «каламбуров» в последующей прозаической сцене.

О стихах в сказках Кэрролла и принципе их перевода можно было бы написать еще многое. Ограничив себя одним основным планом — планом «транспонирования», «переключения» того, что не поддается прямому переводу, — остановимся лишь еще на одном примере.

Вторую сказку Кэрролла, а тем самым всю дилогию об Алисе, венчает стихотворное заключение, написанное в форме акростиха:

A

boat, beneath a sunny skyLingering onward dreamily
In an evening of July —

C

hildren three that nestle near.Eager eye and willing ear,
Pleased a simple tale to hear —

L

ong has paled that sunny sky:Echoes fade and memories die:
Autumn frosts have slain July.

S

till she haunts me, phantomwise,Alice moving under skies
Never seen by waking eyes.

C

hildren yet, the tale to hear,Eager eye and willing ear,
Lovingly shall nestle near.

I

n a Wonderland they lie,Dreaming as the days go by,
Dreaming as the summers die:

E

ver drifting down the streamLingering in the golden gleam
Life, what is it but a dream?

В переводе Д. Орловской из первых букв стихотворных строк возникает имя, столь много значившее для Кэрролла. Поставив перед собой нелегкую задачу сохранить форму акростиха, Д. Орловская сознательно пошла на некоторую потерю «информации», вписывая в избранный Кэрроллом метр более длинные, по сравнению с английскими, русские слова. И все же, несмотря на это, перевод Д. Орловской удивительно верно передает подлинник. Перечитайте его в конце настоящего издания — и перед вами зазвучит кэрролловский прощальный аккорд.

* * *

«...Начни с начала и продолжай, пока не дойдешь до конца. Как дойдешь, кончай!» Порой нелегко бывает соблюсти этот принцип, так хорошо сформулированный Королем Червей. И потому, что многое еще можно было бы (и следовало бы) сказать, и потому, что конца все не видно... «Алиса» по-русски живет и будет, мы уверены, продолжать свою жизнь, вновь и вновь рождаясь по мере того, как будут развиваться наши представления об английской литературе, о детях, о собственном языке и науке. И потому мы ставим точку здесь, хотя до конца еще далеко.

Обоснование текста