Приключения барона де Фенеста. Жизнь, рассказанная его детям

<1601> Уже давно[1433] Обинье докучал предостережениями всем, кто вершил дела, и не было собрания, где бы он не возглашал о том, чему научил его долголетний опыт. Но, главное, он составил себе представление обо всех благах и отличиях, коих с тех пор удостоился Гаспар Бароний[1434], племянник кардинала, призванного к познанию Бога за осуждение на смертную казнь маленького капуцина в Риме; благодаря влиянию дяди и собственным богатым дарованиям Гаспар добился вступления в конгрегацию[1435], названную «Propagazione della Fede»[1436] и вошел в число трех лиц, ежегодно посылаемых этим советом в разные страны Европы с поручением составлять отчет о положении дел в христианском мире. По пути в Испанию он, имея при себе довольно золота и подлинных сопроводительных писем, бежал в Бриансон к господину Лесдигьеру[1437], который отправил его через местного консула в Париж и там представил собранию в доме герцога Буйонского. Выслушать Гаспара были уполномочены этим обществом Обинье и господин де Фегре[1438]. Прибывший представил им записи обо всем христианском мире, разделенном на области, показав о каждой две тетради, на одной из которых было написано: «Artes pads»[1439], на другой – «Artes belli»[1440]. Когда Обинье и Фегре пожелали ознакомиться с делами наиболее угрожаемой области, этот человек прежде всего показал им «Rhetorum Commentarios»[1441], упомянув, что преследования должны возникнуть и поднять стяг крестового похода именно здесь[1442]. Вот почему Обинье обнаружил искусство в предсказаниях и стал докучать ими, а не потому, что держал у себя в доме некоего немого, в чем впоследствии его упрекали. Дело достаточно необыкновенное и стоит познакомить вас с этим немым.

<1606> Это был человек[1443] (если можно назвать его человеком, ибо ученейшие люди считали его демоном во плоти) на вид лет девятнадцати или двадцати, глухонемой, с ужаснейшими глазами и рожею свинцового цвета. Он изобрел азбуку для жестов рук и движения пальцев, при помощи которой великолепно изъяснялся. Он провел лет пять в Пуату, удалившись в Ла-Шеврельер[1444], а потом в Уш[1445], где вызвал всеобщее восхищение, угадывая все, о чем его спрашивали, и указывая, где находятся потерянные в этой области вещи. К нему иногда приводили тридцать человек, которым он перечислял всех их предков, занятия их прапрадедов, прадедов и дедов, количество браков, количество детей у каждого и, наконец, все деньги, монета за монетой, в каждом кошельке. Но все это еще ничто по сравнению с проникновением в предстоящие события и сокровеннейшие мысли, за которые он заставлял всех краснеть и бледнеть. И пусть знают господа богословы (сомнений которых следует в этом случае опасаться), что познакомили Обинье с этим чудовищем наиболее уважаемые местные пасторы. Прибыв к себе домой, Обинье запретил своим детям и слугам под страхом наказания выведывать у немого будущее, но так как Nitimur in vetitum[1446], они расспрашивали именно об этом. Пришлось бы написать особую историю, чтобы рассказать вам, как этот человек показывал, что делают и что говорят все французские вельможи в ту минуту, когда его о них спрашивают. В течение месяца у него старались узнать о дворе: в какие часы король гулял и кто с ним в этот день говорил; хотя все это происходило на расстоянии ста миль, ответы немого никогда не оказывались ошибочными. Однажды женщины из дома Обинье спросили у немого, сколько лет проживет король и какой смертью умрет. Немой показал им знаками три с половиной года, карету, город, улицу и три удара ножом в сердце. Он изобразил все, что нынче делает король Людовик, морские сражения под Ларошелью, осаду этого города, срытие его укреплений, гибель партии и множество других событий, которые вы сможете найти в моих «Семейных письмах»[1447], готовящихся к печати. От многих людей, служивших в доме, где вы живете, вы узнаете, что все это правда.

Враги Обинье, стараясь обесценить его предсказания, заявили, что он узнал будущее от немого; подобным подозрением они лишили силы его благие советы. В действительности же он свято соблюдал решение никогда не спрашивать у этого орудия неких сил ни об одном предстоящем событии; только благодаря многолетнему опыту он предсказал то, что впоследствии совершилось.