Приключения барона де Фенеста. Жизнь, рассказанная его детям

Герцог написал своему другу, чтобы напомнить ему обещание помочь в случае смертельной опасности. Обинье нашел обоих братьев и Ла Ну[1465] с двумя полками, насчитывавшими пятнадцать или шестнадцать сотен пехотинцев и около сотни всадников. Так как все они могли отступить только в Сен-Мексан и направились к Нижнему Пуату, не подготовив себе позиций, где бы можно было сопротивляться дня два, Обинье взял на себя руководство этими людьми, сбившимися с дороги, и направил их по верному пути, который он сам уверенно проделал бы ночью, не приди накануне вечером известие о заключении мира с королевой-матерью[1466] и теми ее сторонниками, которые пожелают воспользоваться этим событием.

Между тем войска короля спешно заняли Пуату, и Обинье решил провести последние годы своей жизни и умереть в Женеве. Сторонники фаворита[1467] повсюду искали его и послали в главные города предписания арестовать Обинье, в особенности на речных переправах. Обинье отправился с двенадцатью[1468] хорошо вооруженными всадниками и, пользуясь тем, что хорошо знал дороги, провел первую ночь в расположении трех армейских полков, в трех караульных помещениях. В пути очень кстати ему несколько раз повезло: так, когда он наткнулся на полк, остановивший его в предместьях Шатору[1469], встреченный крестьянин переправил его через реку в необычном месте; потом, когда его отряд был разделен пополам при проезде через Бурж[1470], ему так же посчастливилось с другим проводником; многие дворяне и пасторы, к которым он обращался, чтобы попросить у них проводников, не зная его, но, побуждаемые добрыми чувствами, указывали ему путь сами.

Пастор из Сен-Леонара[1471], сопровождавший Обинье в Конфоржьен[1472], упросил его сделать крюк, чтобы повидать в одной деревне чудо: женщину семидесяти лет, дочь которой умерла в родах; женщина эта, прижав новорожденного внука к груди, вскричала: «О Господи, кто же накормит тебя?!» При этих словах младенец нашел губами сосок бабушки и вдруг обе груди ее наполнились молоком, которым она и прокормила его целых восемнадцать месяцев. История эта, до того как стать преданной огласке, заверена была официальным церковным актом.

В Конфоржьене местный барон[1473] поручил некоему Пти-Руа показать дорогу своему гостю; этот Пти-Руа собрал ночью нескольких дворян из той же области, чтобы завести Обинье к ним в засаду, но утром, поговорив с Обинье, Пти-Руа почувствовал себя дурно, отказался идти и дал ему проводника, который повел его по другой дороге. В этом сознался один молодой дворянин; умирая, он попросил прощения у своей матери, воспитавшей его в протестантской вере.

Когда люди Обинье, по его приказанию, попарно проходили через Макон[1474], какой-то старик остановил одного из них среди улицы и шепнул ему на ухо: «Хорошо делаете, что проходите попарно». Отсюда господин Фоссиа[1475] направил Обинье к господину Аньеру[1476] и проводил его до Женевы. Кроме того, в Жексе[1477] произошел бунт, и Обинье подвергся опасности быть арестованным за ношение оружия, запрещенного в этих местах. Гарнизонные солдаты схватили нескольких тайно сопровождавших его дворян и поступили бы так же и с Обинье, не окажи он сопротивления. Ему посчастливилось отбиться, не ранив ни одного из них, иначе он был бы схвачен и убит: преследовавший Обинье маркиз де Сипьер[1478], имея при себе его изображение, арестовал бы его по праву королевского уполномоченного.