Приключения бравого наёмника Гарика

Дислокация

Жил Гарик в двухэтажном коттедже, изрешечённом пулями и осколками, часть которого обвалилась. Вдоль стен были свалены детские игрушки, коляски, предметы быта, раздолбанная стиральная машина и телевизор, и прочее, прочее, прочее, что не смогли уволочь на себе.

Противник держал около этого дома оборону. Рядом находился блиндаж, куча неразорвавшихся или неиспользованных мин, масса целых и использованных боеприпасов, отстрелянные системы поражения танков, кусками и целая амуниция.

Вид из домика был шикарный. Огромное зелёное поле, переходящее в покрытые травой и цветами холмы, небольшие домики вдали, утопающие в зелени садов. Огромное голубое небо и сказочный воздух, наполненный ароматами трав и цветов. Более благодатной земли сложно себе представить.

Ходить по полю было не рекомендовано — мины. Отходить от домика тоже не рекомендовано — мины. Постоянно ожидали прорыва диверсионных групп. Страх — регулярное чувство.

Ходить по открытой местности вообще было нельзя, т. е. можно, но недолго. С появлением в небе железных, управляемых за многие километры птичек, война стала крысиная. Выйти из дома, пройтись по дорожке, постоять в поле — спалиться. Спалился — жди прилёта. Поэтому все сидели по подвалам, в домах с наглухо заделанными окнами, исключительно при электрическом свете. Конечно, мёрзли, т. к. в подвалах холодно и сыро и зимой, и летом.

Мародёрка

С глухой стороны дома Гарик обнаружил металлическую дверь. Как нормальный наёмник, он не мог пройти мимо неё. А вдруг там чего есть ценного! В свободное время, посоветовавшись с соседями по дому, Гарик решил эту дверь вскрыть. Для этого он использовал лом, небольшую кувалду, пару подручных железяк для упора. Дверь не поддавалась. Гарик пыхтел, старался, долбил, но выломать дверь не получалось. Он передохнул и с новыми силами приступил к работе.

Через некоторое время к нему подошёл весёлый сосед по коммуналке и сообщил важную новость:

— Слышь, Гарик. Мы вычислили, куда ведёт эта дверь.

— Куда?

— В комнату к твоему командиру, он там уже два часа спать пытается. Думает, что это мы тут чего-то устанавливаем.

— Во те раз, но с той стороны входа нет.

— Конечно, есть. Его ковром заделали, чтобы не дуло.

— Да, уж, — Гарик быстро свернул своё неудачное грабёжное мероприятие. — А чего мой командарм у вас не поинтересовался, что вы тут делаете? Я ему в ухо два часа кувалдой долблю.

— Собирайся быстрее, пока он тебя не спалил. А спрашивать он не умеет, ты же знаешь, — хихикая ответил сосед, помогая с кувалдой.

Бронзовый мальчик

Спросить командир действительно не мог — слишком был серьёзный человек, чтобы снисходить до всяких соседей. Гарик называл его Бронзовым мальчиком. Кое-кто кликал его «рембой», за количество всего на нём висящего. Было ему немного за тридцать. Хорошо прокаченный, занимался регулярно, с собой возил гантели, которые где-то намародёрил.

Плохо образованный:

— Как пишется Ярмак или Ермак?

— Ярмак на я, Кутузофф на фэ. Можно Ирмак.

— А реально как?

Причёсочка с проборчиком, немного парфюма и две тонны амбиций. Слова: я был не прав и извини — в его лексикон не входили. Разговаривал по большей части с высока и матом. Всегда боялся, что его подставят подчинённые. Требовал чего-то такого, чего было не надо и не обязательно, но всегда был прав, если не прав, смотри пункт первый.

В плюсе был его вечный страх, что его подставят. Поэтому он всё стремился делать сам, никому не доверяя. Этим можно было пользоваться, т. к. он перехватывал работу при любом минимальном сбое. У него можно было быть вечным учеником, ни за что, не отвечая, но кивать головой, что виноват, извини дурака, глаза на выкат.

Его самокрутость доходила до высшего предела. Однажды Гарик увидел, как он чешется.

— Комары, — нервно заметил Бронзовый мальчик.

— На смажь, и всё пройдёт.

— Нет, — гордо ответил командарм. — Я перетерплю!

На гражданке Бронзовый мальчик сидел на подхвате в какой-то компьютерной шарашке, здесь получил командование аж над пятью бойцами! Пытался руководить, за попытку плюс! Встревал даже в бытовые никого не интересующие процессы.

Как-то приехал с очередного совещания и увидел, что в палатке закрыты окна. Устроил по этому поводу скандал, указывая на то, что никто не может даже окон в его отсутствие открыть. На возражения, типа было бы жарко открыли, люди все взрослые, не реагировал. Долго орал матом, обзывал всех дебилами. В конечном итоге, пообещал устроить график дежурства по открытию окон.

— На мою жену похож, когда ей шлея под хвост попадёт.

— Как жену зовут?

— Зина.

— Пусть будет Зиной.

С тех пор его за глаза стали звать Зиной.

Враги

Девятиэтажка пылала, чёрный дым поднимался столбом. В неё всаживали снаряд за снарядом, уже битый час, но пехота просила ещё и ещё. Из девятиэтажки вели огонь.

— Почему не сдаются?

— Упоротые, скоты.

— У них мотивация хорошая.

— Какая у них мотивация? За своего главного придурка воевать?