Приключения Букварева, обыкновенного инженера и человека

…Наступил третий вечер с того момента, как принял Букварев на себя командование в сопках. Юра в этот раз пришел в контору задумчивым и, по-видимому, хотел сообщить Буквареву что-то важное, но тот, погруженный в расчеты, не поднимал головы от стола. Юра сел в сторонке и стал ждать.

— Что? На завтра все ясно? — очнулся наконец Букварев.

— На завтра все ясно и ничего не ясно, — скучно сказал Юра.

— Что за ребусы?

— Сейчас весь отряд разгадывает ребус.

— Пусть отдыхают люди. А тебе что неясно?

— Создается впечатление, что о деле печетесь только вы. Остальные пытаются угадать, о чем думает новый начальник.

— А разве это нужно знать всем?

Юра скрыл усмешку, отвернулся, встал и прошел в угол кабинетика. Постоял там молча и, полуобернувшись к Буквареву, спросил изменившимся голосом:

— Вы член партии?

— Нет, — удивился неожиданному вопросу Букварев. — А что?

— А я думал… Тогда вам труднее все это понять.

— Почему? Кажется, я всегда понимал линию партии.

— Вот в чем дело, Василий Иванович. Люди с вами встретиться хотят. Поговорить, узнать о планах. Вас послушать. Ведь до сих пор никто толком не знает, как мы будем штурмовать эти топкие места. Как будем работать через месяц, как будем жить тут зимой. И я этого четко не представляю. А вы что-то знаете. Не приехали бы вы сюда, если бы ничего не знали и не верили в успех. Люди ждут, а вы молчите. И все ходят в недоумении. По этой причине и недовольство, и претензии, и выходки всякие вроде того, что плати всем средний… Рабочие хотят быть уверенными в перспективе и в начальнике. Вот в чем соль. Знаю, что Пахомов тут далеко не всем был по душе. От вас люди ждут чего-то большего. Уж извините, что я так прямо. Знаю, что неприятно вам это слушать, но ведь кто-то должен вам это высказать.

— Юрий! — поразился Букварев. — Откуда вы все это знаете? И почему об этом мне не сказали сами рабочие?

— Они стесняются. А я сам был рабочим, и определенно знаю, как тошно делать пустое или непонятное дело. Вот и волынит сейчас Михайлов, нервничает, ничего не понимает. И я бы на его месте так себя вел.

— Да, — только и сказал Букварев.

— Вы бы хоть меня-то ввели в курс.

— А что я знаю? Не больше того, о чем ты слышал из наших разговоров с Грачевым. Есть, конечно, у меня некоторые наметки и предположения, но это все еще зыбко… Зыбко.

— В таком случае, я не знаю, что сказать рабочим, а они просят собрать собрание. Они ведь могут и сами собраться. Среди них есть и партийные. Партгруппа. Они с нас спросят.

— Ну, партийные-то поймут нас!

— Вряд ли, — возразил Юра, — у нас нет ни годного проекта, ни рабочих чертежей, ни ясности в технологии, ни графика предоставления фронта работ, ничего у нас нет.

— А при Пахомове все было?

— Ничего не было. Люди на перемены, на вас надеялись.

Букварев умолк, помрачнел. Не доходила до глубины его понимания встревоженность Юры. Что неясно здешним работягам? Дается им каждый день задание — и выполняй на здоровье. И в институте так же было. Группа проектировщиков берет заказ и должна уложиться в положенную норму времени. И тут есть нормы, которые можно и перевыполнить.

Он отчужденно глянул на Юру и встретил почти такой же разочарованный взгляд.

«Что я, всех их за ручку должен водить, носом тыкать? — протестующе подумал Букварев. — Взрослые же люди. Специалисты. Пусть и сами немножко думают».

А Юра удалился на жилую половину дома и тоже сердито задумался.

И НАЧАЛСЯ МИНИ-ШТУРМ

— Сколько самосвалов посылать к экскаватору Михайлова? — спросил Юра у Букварева, собираясь поутру на развод.

— Побольше бы надо.

— Может, все? — Юра едва скрыл издевку.

— Давайте все. Хотя бы до обеда. Дальше видно будет, — деловито отозвался Букварев, не заметивший никакого подвоха.

Юра круто развернулся и поспешил уйти. Только на улице позволил он себе покачать головой. Сегодня в поведении Букварева он увидел не просто чудачество, а явную глупость. Сколько ни сыпь в болото песка и гравия, дорогу не построить, потому что такая насыпь обязательно расплывется. Букварев не добьется своим экспериментом какого-нибудь серьезного результата, а приостановку работы на равнинной трассе уж обеспечит во вред стройке. А платить людям за выполненную работу придется так и так. Отряд не уложится в плановый фонд зарплаты, и премий ему не видать. К тому же Букварев направо и налево раздает средний заработок! Или он вовсе дурак, или авантюрист, или просто неумелый мягкотелый и добренький за счет государства человек. Такие у руководства долго не удерживаются.