Приключения Буратино (тетралогия)

– Да ерунда! – перебил её Александр, которому под сочетанным действием вина и травы стало казаться, что он один может говорить что-то стоящее. – В моей психиатрической практике был такой случай. Пациент с раздвоением личности, который отбивал девушку сам у себя. Причём судя по тому, что она не убежала от него со всех ног, ей это нравилось. Одна из его ипостасей разрабатывала дизайн бутылочек всяких и баночек для парфюмерии, а вторая профессионально участвовала в боях без правил. Так дизайнер победил в итоге. Она за него замуж вышла.

– Почему?

– Потому что у него член был больше.

– Как это возможно? Это же один и тот же человек.

– Вы не представляете, на что способно подсознание…

– Неужели? – она была искренне удивлена.

Он расхохотался.

– Да нет, конечно. Шучу. На самом деле на бутылочках он больше зарабатывал, чем на ринге.

– Да ну вас. Это вообще к чему?

– Чёрт его знает… Так, всплыло по ассоциации. А, вспомнил! Вы опасаетесь, что у меня диссоциативное расстройство начнётся. Так вот, не начнётся. Нет у меня к этому предрасположенности.

– Откуда вы знаете?

– Просто поверьте.

При этих словах полыхнула молния, контрастно проявив из темноты весь Иерусалим.

Стейси улыбнулась иронично.

– Напрасно вы улыбаетесь, – он даже обиделся.

В этот момент молнию нагнал гром, не слишком громкий, но продолжительный.

– Странно, – заметила Стейси и затушила окурок в стоящей на столе глиняной пепельнице в виде черепа. – Гроза в конце мая… Не помню, было ли такое вообще.

Тут же закапал дождь.

Она встала и протянула ему руку.

– Надо скорее под крышу, Саша!

Он поднялся и оказался к ней очень близко.

С самого момента знакомства она нравилась ему как женщина, несмотря на её нетривиальную красоту, но казалась совершенно недоступной, сделанной не для него абсолютно. А тут под воздействием гремучего коктейля, он почувствовал себя увереннее, чем обычно и быстро поцеловал её. Она неровно улыбнулась, взгляд её помутнел. Тут он осмелел окончательно.

Глава 3.

Старший помощник капитана межзвёздного транспорта «Луч надежды» Камиль Легран открыл глаза и обнаружил себя внутри реанимационной капсулы. Тут же весело загорелись зелёные огоньки и заиграла «Ода к радости» Бетховена. За тысячелетия своей истории люди не придумали лучшего аккомпанемента к моменту восстания из мёртвых. В иллюминаторе крышки появились озабоченные лица медика и Амайи Леграна, который присоединился к экспедиции в качестве главного инженера, несмотря на временное отсутствие у него верхней конечности.

– Как вы себя чувствуете, сэр? – спросил медик.

Камиль прислушался к себе: гудела голова и во рту ощущался вкус крови.

– Так себе, – заключил он. – Что произошло?

– Вы погибли, сэр, в результате ядерного взрыва. У вас был размозжён череп и сломаны почти все кости. После реанимации трое суток находились в коме. Сейчас жизненные показатели почти в норме. Аппаратура прогнозирует полное выздоровление через двенадцать дней.

– Ясно. Что с кораблём?

На этот вопрос ответил Амайя:

– Сработала система защиты в экстремальных ситуациях, корабль не допустил критического крена на борт и переместился на другое место, в ста километрах от эпицентра взрыва. В настоящий момент проходит диагностику и ремонт. Фатальных поломок нет. Разрушен капитанский мостик, все боты-разведчики, находящиеся на дежурстве, уничтожены безвозвратно. Осталось только шесть запасных. Четыре из них следят за периметром.

Камиль попытался проанализировать ситуацию: «Рубка разрушена… Ничего страшного, есть же запасная. Зачем вообще было вести непосредственное визуальное наблюдение через фонарь рубки? Можно было наблюдать в запасной, через экраны…»

И тут его мозг, сопровождаемая буквально физической болью, пронзила ужасная мысль.

– Что с остальными? Теми, кто был со мной на палубе.

– Все погибли, сэр, кроме вас и рулевого. Получили повреждения, несовместимые с жизнью, – постарался сохранить бесстрастие медик, но лицо его как будто судорогой свело.

– Их просто испепелило, сэр – добавил инженер. – Военспеца, переговорщика, штурмана, и двух вахтенных офицеров.

Легран схватился за голову. Вину за утрату пяти вечных человеческих жизней пережить будет трудно.

– Эти земляне – страшные люди. Кто мог предположить, что они на такое способны? – попытался утешить командира Амайя. – Кто-то из них остался в танке, чтобы выстрелить атомным зарядом, и тут же погиб сам. Немыслимо…

Он рассказал, что танк землян выстрелил снарядом с ядерной начинкой. Основной калибр отреагировал, но началась цепная реакция. Старпома с рулевым спасло то, что взрывная волна завернула их в буратиниевый лист, оторвавшийся от пола рубки.

– Если бы метров на двести ближе взорвалось или заряд был бы мощнее, нам всем пришёл бы конец, – подытожил инженер.

– Господа, прошу вас оставить меня одного, – с трудом выдавил из себя Камиль.

Когда офицеры вышли, он перестал сдерживаться и заплакал.