Приключения Буратино (тетралогия)

– Посол, конечно, из тебя что из варенья дуля, – когда капитан злился, его псевдофразеологизмы становились совсем абстрактными. – Что за переговоры за рюмкой?! Для этого много тренироваться надо, как твой оппонент, например.

Майкл Гольденберг, также пожелавший поучаствовать в разносе старпома, добавил:

– Он блефовал, а ты просто испугался. Мальчишка!

– Если есть ненулевая вероятность того, что это не блеф, мы, как люди цивилизованные, не должны ею пренебрегать, – заметил в ответ Камиль.

– В любом случае я вообще не понимаю, зачем мы с ними миндальничаем? – Отмахнулся Гольденберг. – Мало места на планете, что ли, осталось? Она уже оправилась от последствий ядерной войны. Пускай они у себя в Сибири сидят на своей паровой тяге и на мине атомной, если она вообще существует. Мы с ними, может, никогда не пересечёмся.

– А что будет, если пересечёмся? – угрюмо поинтересовался Легран. – Допустим, омичи будут придерживаться своей доктрины сдерживания прогресса, но мы-то не будем. А это подразумевает экспоненциальный рост населения в благоприятных природных условиях и, как следствие, экспансию по всей планете. И когда-нибудь дело дойдёт до красной кнопки. Я предлагаю заправиться и лететь на райскую планету, которую нашёл Буратино, – неожиданно для себя предложил Легран, видимо, пары вчерашнего алкоголя всё-таки выветрились не до конца.

Гольденберг мрачно ухмыльнулся:

– Он и тебе о ней рассказал? Так туда лететь девяносто лет. Я, боюсь, не долечу. Да и ещё многие. Вряд ли кому-то из отцов-основателей захочется помереть в космосе. Мы вернулись сюда, чтобы быть похороненными в родной земле.

– Подобные навязчивые идеи не к лицу лидеру цивилизованного общества, господин Гольденберг, – напомнил о своём незримом присутствии Буратино.

– Это память предков. Тебе не понять, искусственный ты интеллект, – огрызнулся Гольденберг. – Мне нравится идея с поселением в районе Иерусалима. Именно на территории Израиля я и хочу обосноваться. У нас была конкретная договорённость: вы должны оставить нас там, где мы захотим.

– То есть из-за двадцати старых солонок почти тысяча вечных людей должна жить в не самых лучших условиях в обозримой Вселенной? – мрачно спросил его капитан.

– А мы никого не заставляем. Хотите – летите хоть к чёрту на рога! – предводитель олигархической клики явно был готов к этому разговору. – А с нами пусть останутся добровольцы. Эмбрионы поделим пропорционально – по тысяче на брата.

– Вы прекрасно знаете, Майкл, что останутся все. Вы сами воспитали их так, что без служения вам они своего существования не мыслят, – констатировал очевидное Буратино.

– Как бы то ни было, каждый волен сам выбирать свою судьбу, – ухмылка Гольденберга превратилась в хищный оскал. – Я говорил с представителями других семей. Самсоновы, Аль-Ахмади и Шуньфу намерены поселиться вместе с нами, чтобы увеличить вероятность успеха миссии по возрождению земного человечества.

– И Шуньфу тоже? – удивился Закари.

– Да! И Шуньфу, – отрезал олигарх.

– В таком случае я прошу разрешения на поиск топлива на девяносто лет межзвёздного путешествия, – заявил старпом.

– Одобряю. Вреда не будет. Золото – оно это… как его?.. хоть и тяжело, да к верху тянет, – поставил точку в разговоре капитан и почти не переврал поговорку.

– А не влетит тебе за то, что ты мне всё это рассказал? – почесал в затылке иерарх после того, как Камиль посвятил его в планы олигархов.

– Одно время я увлекался земной историей и пришёл к следующим выводам. Все беды человечества происходят по трём причинам: из-за жадности, глупости и лжи. Корыстные и хитрые люди, благодаря умственной отсталости остальных, успешно врут, чтобы получить личную выгоду, – изрёк Камиль. – Вы, Анатолий Максимович, считаете, что правдивость и бесхитростность – пережитки рабской психологии. Как вам угодно. Мне же представляется, что, если бы все говорили правду, проблем было бы гораздо меньше.

– Может, ты и прав, Камиль… Так же говорила моя жена. Она умерла, при родах Наденьки девятнадцать лет назад… – он тряхнул головой, отгоняя воспоминания. – Так что ты предлагаешь?

– Соболезную… – Камиль сделал паузу. – А эти пусть живут, где хотят, Анатолий Максимович. У вас есть аргумент, чтобы они к вам не лезли.

– Почему ты говоришь «они»? Ты сам разве не с ними?

– А я полечу дальше. На идеальную планету, чтобы создать идеальное человечество без религиозных заблуждений и рабской психологии. Надо только золота найти побольше.

– Что за страсть к презренному металлу? Вам-то оно зачем?

– Оно служит топливом для нашего межзвёздного корабля.

– Надо же, как цинично, – оценил Анатолий Максимович.

– Папа, я бы тоже хотела участвовать в этих поисках, – заявила Надежда, которая всё время присутствовала при разговоре.

– Это зачем ещё? – удивился иерарх.

– Хочу мир посмотреть. Да и семян поищу полезных. Это всё может пойти на пользу нашей общине.

Анатолий Максимович какое-то время размышлял.

– Хорошо. Назовём это этноботанической экспедицией. Вы, господин Легран, можете поручиться за безопасность Надежды?