«Приключения, Фантастика» 1991 № 06

Изучая древнеиндийскую культуру по отражению в «английском зеркале», это не сделаешь. Нам предстоит начинать почти с самого начала. Да и немудрено, лишь в 1987 г. издательство «Наука» выпустило более или менее системное описание самой архаичной разновидности древнеиндийского языка. Книга так и называется: «Ведийский язык». Но, прямо скажем, маловато.

Продолжим наш поиск. Культ умерших, так называемых «предков», существует у всех народов мира. Славянские деды, дзяды, нави, предки нам отчасти знакомы. У древних индийцев таковых называли «преты», ушедшие. Некоторое время преты продолжали жить среди людей невидимыми. И надо было совершать ряд обрядов, чтобы «проводить» их в мир иной, приобщить к прочим усопшим и успокоившимся. Иначе они превращались в «бхуту»-демонов из свиты злого бога Шивы.

Все, до деталей почти, совпадает с соответствующими ритуалами славян. Вспомните хотя бы «де-вятины», «сороковины» и прочие «юбилеи» усопшего. Все это нехристианские обычаи. Они пришли из древности. Души усопших надо было препроводить по всем правилам, иначе они превращались в навей – злых духов, которые преследовали живых, в бесов.

Древнеиндийское «бхута» так и переводится – бывший. Бесы, нави, бхуты бродили вокруг деревень, могли загрызть человека и съесть его, жили они, как правило, на кладбищах. Слово «предок» можно понимать как «предшествующий». Но одновременно он и «ушедший», так как живых предками называть не полагалось, это достижение лишь последнего столетия – жаргонное выражение.

Понятия-слова «предки» и «преты» полностью совпадают. Совпадает и весь комплекс представлений, связанных с ними. И опять из далекой Индии прийти на родину индоевропейцев этот комплекс в самом архаичном виде не мог. Он был унесен переселенцами с исконных земель.

Нет сомнения, что и славянский Ядрей связан с древнеиндийским Атри, что переводится как «едящий». В ведийской мифологии образ изукрашен. Но теоним, конечно, не случаен. Ядрей же, разумеется, происходит не от «ядра» и не от «ядрицы». Здесь заключены корни, связанные с едой и «ядрением», то есть «набиранием сил». Недаром ведь Ядрей – дух, отвечающий за урожай. Хотя в данном случае вполне возможны и варианты самостоятельного развития двух слов-образов из общего праиндоевропей-ского или доиндоевропейского корня.

Здесь мы сделаем совсем короткое отступление. У читателя может возникнуть сомнение и даже подозрение – дескать, все эти случаи – самые обычные совпадения. Хорошо, предоставим такому читателю возможность обложиться всеми существующими справочниками, энциклопедиями и соответствующей литературой. И если его многолетние (тут месяцем-другим не отделаешься) старания по нахождению совпадений между какими-либо иными мифологиями, их персонажами и их образной и лингвистической сущностью увенчаются хотя бы десятком более или менее приемлемых примеров, признаем, что бывают и «случайные» совпадения. Но не советуем впустую тратить время.

Все мы слышали про латинскую Аврору – богиню утренней зари. Мало кто знает про древнеиндийскую Ушас, соответствующее божество. И никто наверняка не ведает про славянского Овсеня. Этот бог олицетворяет приход весны, он связан с началом весеннего солнечного цикла. Через балтского Усиньша он сближается с древнеиндийской тезкой. У всех троих был один общий предок. Как звучало его имя? К какому было ближе?

Судя по сохранившемуся и непереводимому древнегреческому «авсон», исходная форма была недалека от Овсеня-Авсеня. Авсон же – сын «хитроумного» Одиссея, фигура, разумеется, достаточно условная. Нам он запомнился лишь как родоначальник древнейшего италийского племени авсонов. Мы знаем, каким образом попадали в Средиземноморье «непереводимые» слова, теонимы, понятия. Но в этом случае могло быть и совпадение – у нас мало данных, чтобы говорить наверняка. Единственный аргумент тот, что иного толкования нет.

Зато в Древней Индии богиня зари Ушас предшествовала божеству рассвета по имени Аруна, что означает «красноватый». Такая этимология соответствует и Авсеню-Овсеню. Возможно, они с Аруной близнецы-братья.

В восточнославянской мифологии, как и во всех индоевропейских мифологиях, существуют образы великанов-богатырей. Эти великаны громоздили горы, меняли русла рек, всячески проявляли свою силу: выкорчевывая деревья, подбрасывая вверх топоры и ралицы (в первоначальном варианте каменные), соперничали с чудовищами и помогали людям. Но, как правило, великаны эти в итоге обязательно сталкивались с богами из-за обуявшей их гордыни и желания помериться силами с высшими существами. Боги наказывают возгордившихся – так уж заведено.