«Приключения, Фантастика» 1994 № 04

Второй час Вера не приходила в сознание. Она полулежала в огромном кресле, освещенная ослепительным светом, исходящим с потолка большой лаборатории. Руки, ноги и голова ее были зажаты специальными зажимами и она не смогла бы пошевелиться, даже если бы пришла в себя. Кресло окружили Раки. Они смотрели, как безмолвный робот уверенно подносит остро отточенный, похожий на скальпель инструмент к голове девушки. В несколько ловких движений, лишенные чувствительности, руки оскальпировали Снегиреву, оголив испещренный сетью кровеносных сосудов череп… Сделав свое дело, робот отошел в сторону и на его место встал другой. Он пристроил на окровавленную голову девушки какой‑то блестящий зеркальный колпак, от которого к пульту управления вели многочисленные цветные провода. Поправив свое приспособление, он нажал несколько кнопок и лаборатория наполнилась низкочастотным гулом. Через минуту цвет лица Снегиревой стал меняться до неузнаваемости, одновременно с изменениями становился тише гул… Когда тело девушки приняло землисто–голубой оттенок, робот отключил серебристый колпак и снял его. Оскальпированный череп Веры был изменен до неузнаваемости. От крепкой черепной коробки осталась лишь прозрачная эластичная пленка, сквозь которую просвечивался мозг. Рассмотреть можно было каждую извилину.

На место зеркального колпака был помещен такой же, но только совершенно черный со множеством мелких ячеек по всей плоскости… Снова что‑то загудело и на экране, занимающем половину лаборатории, замелькали извилистые линии. Меняя цвет, они закручивались в замысловатые узоры.

В руках робота появился красный провод с тонкой иглой на конце. Он приблизил иглу к колпаку и вогнал ее в одну из ячеек… По экрану поплыли радужные пятна… Некоторые из них, на несколько секунд, превращались в лица каких‑то людей. Игла переместилась в соседнюю ячейку и изображение на экране поменялось, превратившись в смутное очертание какого‑то дома, который затем превратился в черное пятно… Поменяв ячейку, робот поменял изображение. На этот раз, на экране отчетливо возникли деньги…

Вся информация, которую держал в себе мозг девушки: люди, места, эпизоды и многое другое — все перенеслось на экран и на это было потрачено полтора часа. Но вот одно из изображений особенно заинтересовало Раков. Они задвигались и их клешни создали дружное стрекотание… На экране появилась скала и вход в пещеру, при этом замигала красная лампочка и через несколько секунд изображение было увеличено и превратилось в схему острова. Мигающая точка на схеме указывала Ракам место, где должны были прятаться сбежавшие пленники…

Выжав из мозга девушки всю информацию, роботы убрали колпак и мягкая пульсирующая поверхность черепа снова блеснула в ярком свете.

Вера очнулась в тот момент, когда был убран колпак. Прямо над ее головой висел большой шар, зеркальная поверхность которого позволяла видеть себя в несколько увеличенном виде… Тело Снегиревой не чувствовало ничего: ни боли, ни усталости, страх ушел куда‑то, как давно забытое ощущение, но от увиденного, глаза ее полезли из орбит. Опухшее серо–зеленое лицо, похожее на кусок воска, или даже больше на утопленника, было несомненно ее лицом. Голова казалась пустой, как перевернутое ведро, но в глубине ее что‑то подсказывало Вере, что уродливое отражение в шаре — это она.

Она долго еще рассматривала свои, сравнявшиеся с носом губы, затем увидела свой мозг…

Чьи‑то, шершавые как наждачная бумага, руки, освободили ее кисти и первое, что сделала Снегирева — это дотронулась до своего затылка. От прикосновения руки, черепная коробка вдавилась внутрь. Такое впечатление, будто она надавила плохо надутый шарик…

Даже обработанный мозг не смог не отреагировать на все увиденное и в глазах Веры потемнело…

Глава 10. «Охота»

До наступления темноты, пленники чувствовали себя относительно спокойно, если можно так назвать напряженное молчание, царившее в темном гроте… Меяьский к этому времени влил в себя огромное количество спиртного, заметно уменьшив свои запасы виски и теперь был готов сразиться с кем угодно голыми руками.

Где‑то около полуночи, в ночной тишине послышался хруст камешков под чьей‑то тяжелой ступней и мужчины вскочили на ноги. Охмелевший Штопор рванулся к выходу, словно бизон, забыв пистолет возле пустых бутылок, и Ларри с трудом удалось задержать его и втолковать в его одурманненную голову, что он ведет себя, как безумец. Стараясь держать Мельского позади себя и контролировать его поступки, Кристиан ползком подобрался к выходу и замер…

Полная луна висела в небе последнюю ночь и в «густом» белом свете боксер увидел стоящих на краю расщелины роботов. Их было трое и если они проберутся к пещере, слово будет за последней молитвой. Поскучневшим взором боксер посмотрел на «винчестер»… — какое неэффективное оружие против лазерных пушек!