Приключения Филиппа в его странствованиях по свету

Филиппъ поселился въ Темпл именно въ то время, когда начались вакаціи, которыя онъ намревался посвятить серьёзному изученію законовъ. Ничто не можетъ бытъ полезне моціона дловымъ людямъ, поэтому Филиппъ длалъ много моціона особенно на вод. Посл моціона естественне всего освжиться, и мистеръ Фирминъ, который теперь былъ слишкомъ бденъ, чтобы покупать бордоское, выказывалъ большое пристрастіе къ пиву. Посл пива и тлесныхъ трудовъ, разумется, необходимо отдохновеніе и Фирминъ спалъ до девяти часовъ и сдлался румянъ какъ двушка, въ первый сезонъ ея вызда. Потомъ такой человкъ, съ такимъ сложеніемъ и здоровьемъ, долженъ имть хорошій аппетитъ за завтракомъ. Притомъ каждый человкъ, желающій успть въ адвокатур, въ сенат, въ палат пэровъ, долженъ знать современную исторію своей страны; поэтому, разумется, Филиппъ читалъ газеты, Такимъ образомъ, вы видите, часы его занятій поневол укорачивались необходимыми обязанностями, которыя отвлекали его отъ трудовъ. Мы уже говорили, что товарищъ по квартир мистера Фирмина былъ мистеръ Кассиди, ирландскій уроженецъ, занимавшійся литературою въ Англіи. Весёлый, проницательный, молчаливый, наблюдательный, онъ не тамъ, какъ его соотечественники, всегда умлъ сводить концы съ концами, и изъ своихъ небольшихъ средствъ успвалъ помогать своимъ старымъ родителямъ, жившимъ гд-то въ Мюнстер. Пріятелемъ Кассиди былъ издатель Пэлль-Мэлльской Газеты, Кассиди былъ фешенэбльнымъ корреспондентомъ газеты, записывавшимъ браки, смерти, рожденіе, обды знати. Эти ирландцы знали другихъ ирландцевъ, участвовавшихъ въ другихъ газетахъ и составлявшихъ маленькое литературное общество. Они собирались другъ у друга и въ такихъ клубахъ, гд общественныя удовольствія стоили недорого. Филиппа Фирмина знали многіе изъ нихъ до случившагося съ нимъ несчастья, когда карманы у него были набиты золотомъ, а псни его всегда принимались съ рукоплесканіями.

Когда Пенденнисъ и его друзья писали въ этой газет, тонъ, принимаемый ими, забавлялъ, сердилъ, подстрекалъ, былъ популяренъ. Преемники ихъ подражали этому тону и, разумется, въ каррикатур. Работали они за весьма умренное вознагражденіе, но рлатили сами себ своею дерзостью и удовольствіемъ нападать на тхъ, кто былъ выше ихъ. Трое или четверо особъ не подвергались ихъ брани, но кто-нибудь непремнно каждую недлю привязывался къ столбу, и публику забавляли кривлянья этой жертвы, Писатели были неизвстные адвокаты, университетскіе студенты, учители, но перья ихъ были всемогущи и они каждаго учили его длу, бишопа на каедр, министра въ палат, капитана на квартердек, портнаго въ мастерской, жокея на сдл.

Помнитъ ли кто-нибудь, двадцать лтъ тому назадъ, появленіе одной книжечки, называвшейся «Трубный Звукъ» — книжечки со стихотвореніями, посвященными корнетомъ Кантерономъ, его товарищамъ-офицерамъ? Труба его была довольно мелодична и корнетъ игралъ на ней небольшія арійки довольно граціозно и искусно. Но этотъ бдный Кантертонъ принадлежалъ къ лейбгвардейцамъ, а Филиппу Фирмину хотлось бы лишить жизни по-крайней-мр два эскадрона въ этомъ полку. Войдя въ комнату мистера Кассиди, Филиппъ нашолъ эту маленькую книжечку. Онъ принялся уничтожать Кантертона; онъ затопталъ его ногами. Никогда никто не писалъ такой убійственной статьи. А такъ случилось, что Мёгфордъ, издатель и редакторъ Пэлль-Мэлльской газеты, который всегда любитъ по-крайней-мр хоть одного отдлать порядкомъ, не имлъ въ эту минуту другой жертвы. Обзоръ Филиппа появился въ печати. Онъ никакъ не могъ удержаться, чтобы не дать намъ обдъ въ Гринвич по случаю своего усрха. О Филиппъ! мы жалли, что не степенный законъ доставилъ ему его первое вознагражденіе, а причудливая муза, за которой онъ волочился. Потому-что, по правд сказать, нкоторыя благоразумныя старыя головы мало видли достоинствъ въ его произведеніи. Слогъ его былъ грубъ, остроты тяжелы и дики. Теперь не къ чему разсуждать объ этомъ. Онъ увидлъ своё заблужденіе и развелся съ музою, за которую ему совсмъ не слдовало свататься.

Фредерикъ Мёгфордъ, котораго его короткіе знакомые прозвали «его превосходительствомъ» — кром этого маленькаго недостатка въ его характер, что онъ совершалъ систематическія литературныя убійства разъ въ недлю, былъ достойный предобродушный маленькій убійца, когда-либо существовавшій. Онъ принадлежалъ къ старой школ прессы. Какъ французскіе маршалы, онъ самъ проложилъ себ дорогу и сохранилъ странности и ухватки простого солдата. Онъ зналъ, что молодые люди смялись надъ его странностями и не обращалъ ни малйшаго вниманія на ихъ насмшки. Мёгфордъ зналъ всё, что происходитъ въ свт; и когда Кассиди принёсъ его превосходительству статью Филиппа, оказалось, что Мёгфордъ знакомъ съ исторіей Филиппа и его отца.

— Старикъ подцпилъ себ деньги молодого человка. Почти всё, до послдняго шиллинга, какъ слышалъ я. Молодой джентльменъ горячій, гордый, но добрый къ бднымъ. А отецъ никогда не былъ джентльмэномъ со всмъ своимъ изящнымъ видомъ и изящными жестами.