Приключения Гогенштауфена

Фавн. Что вы говорите, волшебница! У вас разве может что сорваться? Жамэ. Погода хороша, саперли папет. Отпустите. О, бон дье! Отпустите, душенька! Отпустите, прелестница, чтобы я мог опьянеть у ваших ножек! Разрешите умереть за ваше здоровье, канашка! Куда же вы?

Упырева. Идут! Маруся и Журочкин!

Фавн. Пугануть?

Упырева. Не лезь. Буду я на тебя силы тратить. Веди ее, Журочкин! Так ее! Хорошо, будьте вы все прокляты! А ты стой статуей! (Убегает.)

Фавн. Так. Благодарствуйте. Подначила и ушла, кокотка! Вавилонская блудница! Очковтирательница! А я так мечтал! Я голову теряю от досады, голову теряю, парбле!

Входят Маруся и Журочкин. Трубачи играют подобие вальса.

Журочкин. Если я что ненавижу, Марусенька, так это Гогенштауфена. А вы?

Маруся. Не говорите об этом. Я голову потеряла.

Журочкин. Не буду. Хотел выяснить, но после, после… И об этом не буду, и об чем вы приказали, не буду. В письменной форме что приказали – исполню.

Маруся. Ничего не понимаю!

Журочкин. Есть, есть. Я очень хорошо знаю женщин. Они такие хрупкие! По-моему, и служить женщинам не надо. Хорошо, когда молодая жена дома… Пойдешь на службу – там шипы, придешь домой – а там цветок. Хо-хо… Это я вам, Марусенька. Позвольте вас подержать за ручку.

Маруся. Что за глупости?

Журочкин. Не глупости это, а нежности. Мне по-старому не хочется больше жить. Отвечаю вам – да.

Маруся. Что – да?

Журочкин. Я весь отдавался нелюбимому труду. Извольте, я согласен. Теперь я вам отдамся. С любовью.

Маруся. Что?

Журочкин. Отдамся… Видел я недавно страшный сон. Сел мне на левую ногу кредит, а на правую дебет. А сальдо получается не в мою пользу. Я кричу, а сальдо смеется.

Маруся. Пустите, пожалуйста, руку.

Журочкин. А теперь пусть смеется сальдо… Я проснусь – и не один, и вы тут… В мою пользу…

Входит Арбенин.

Арбенин. О! Вы не одни?

Журочкин. Одна, одна… Это я вышел проветриться да и отдал два-три распоряжения. (Тихо.) Ты спровадь его, я вернусь. (Отходит за кусты. Прислушивается.)

Арбенин(смотрит на Марусю, улыбается). Как все это мне известно… Куда же мы пойдем? А? Сейчас перейдем на ты или после? А? Я получил твое письмо, моя ситцевая…

Маруся. Что вы мне говорите?

Арбенин. Ах, да, ты просила, чтобы я молчал о письме… Это как понимать?

Маруся. Какое письмо?

Арбенин. Твое. Ты писала, чтобы я о нем молчал. Это что значит – молчать о нем с друзьями и знакомыми или не говорить о нем даже с тобой? Чего ты таращишь глаза?

Маруся. Честное слово, я не понимаю.

Арбенин. Ну, ладно. Разберемся потом. Идем. Да, вот еще что: давай условимся заранее вот о чем – никаких ласкательных слов. Не надо мне говорить – милый, любимый или там родной. Я этого не переношу.

Маруся. А мне какое дело?

Арбенин. Как же это какое? Меня расхолаживают эти ласкательные слова. Понимаешь? Расхолаживают. Значит, ты в этом кровно заинтересована… Идем!

Маруся. Куда?

Арбенин. Мне все равно, куда ближе. Можно к тебе, можно ко мне.

Маруся. Что это такое? Никуда я не пойду.

Арбенин. Так и знал… Давай сократим вступительную часть. Ты не знаешь этого, у других иначе, а у меня так. Знай и учти: сопротивление действует на меня расхолаживающе. Понимаешь – расхолаживающе! Идем. (Тащит ее по аллее.)

Из кустов навстречу – Журочкин. Музыка переходит в галоп.

Журочкин. Стойте! Я все слышал.

Арбенин. А нам какое дело?

Журочкин. Как это, какое? Здесь афера. Она аферистка!

Арбенин. Так я и знал… Конечно…

Журочкин. И я получил письмо, и вы получили письмо. Это она застраховала себе вечер, шантажистка. Думала – один не придет, другой придет! Конечно! Мы, мужчины, в цене. Хамка…

Маруся. Не смейте! Кому я писала?

Арбенин. Не притворяйтесь! Все понятно.

Журочкин. Я вам в отцы гожусь, а вы меня обманываете с другим. Бесстыдница!

Арбенин. У меня было редкое настроение, редкое! Конечно, свинство!

Журочкин. Пошлость!

Арбенин. Недомыслие!

Журочкин. Я в местком заявлю за ваше поведение!

Входит Юрий Дамкин.

Дамкин. Ах, вот они где! Слушайте, знаете потрясающую новость? Я влюбился!

Журочкин. А нам что?

Дамкин. Интересно! Сказать в кого, а, Маруся? Трепещет детка… У меня есть такое свойство – как влюблюсь, не могу молчать. Говорю друзьям, прохожим, дворнику… С вагоновожатым запрещается разговаривать – а мне все равно, я и ему тоже. Что мне – я влюблен! А, Маруся?

Маруся. Что?

Дамкин. Не слышала? Да что ты такая ошеломленная?

Арбенин. Давно ли вы на ты?

Дамкин. Сказать, Маруся? Губы трясутся у нее, потеха какая! Скажу – с настоящей секунды.

Журочкин. Что же так вдруг?