Приключения Хомы и Суслика. Сказки

– Я Хома-хомяк, – пискнул Хома. – Я свою нору ищу. Никак найти не могу. Потерял.

– Где же ты жил?

– А я везде жил, – ответил Хома. – У Зайца, у Ежа, у Суслика. И в лесу, и на лугу, и в поле…

– А сейчас ты что делал?

– Я на копне лежал и на небо смотрел, там звёзды мигают, – заулыбался Хома.

– А у меня такого не было, – с завистью сказал Сохатый. – Ну, прощай.

– Постой, – остановил его Хома. – А где твоя нора?

– А зачем она мне? – покачал рогами Сохатый. – Мне она не нужна. Мне без норы просторней.

Долго слушал Хома, как затихают тяжелые шаги Сохатого. И снова взглянул на небо, где мигали звёзды.

– Нашё-ё-ёл! – внезапно закричал Хома.

Вот уже сколько дней и ночей искал Хома свой дом, свою нору. Солнце светило Хоме и Луна. Не мог найти. А тут – нашёл!..

Дом был большой, просторный. С высокой крышей неба и распахнутыми настежь стенами. В этом доме было всё: Солнце и Луна, земля и вода, трава и деревья…

– Нашё-ё-ёл!

Вернулся Хома из дальних странствий, стал Суслику хвастаться:

– Весь мир – моя нора. Вот это всё – наш дом, – и широко повёл лапой. – И поле, и роща, и всё, что за ней.

– Уж слишком он большой, – испугался Суслик. – В нём заблудиться можно, да и съесть могут. Давай лучше маленькую нору тебе выкопаем?

Подумал Хома. Посмотрел по сторонам. И согласился.

– Давай. Лишняя нора не помешает.

Так он вернулся и стал жить дальше. В новой норе, рядом с лучшим другом Сусликом.

Как Хома с Муравьём дружил

 

Пожалел как-то Хома бедолагу Муравья. Его на утлой щепке по ручью несло и крутило. Протянул Хома прутик, и Муравей вмиг на берег перебрался. Крупный такой Муравей, хоть и маленький. Не местный: коричневый, а не чёрный. Издалека приплыл. Потом уж Хома узнал: его дождём в ручей смыло.

– Спасибо, – пропищал Муравей. – Спасибо огромное!

– Пустяки, – отмахнулся Хома. – Большое дело?!

– Большое, – упорствовал Муравей, – хоть ты и маленького спас.

Заспорили, большое или небольшое это дело.

Тут на берегу Суслик появился. То ли прогуливался, то ли просто попить пришёл. Скорее всего, всё вместе: прогулялся к ручью попить.

Выслушал он солидно спорщиков и, не раздумывая, рассудил:

– Ты, Хома, большое дело сделал.

– Кто прав! – обрадовался Муравей.

– Но ты, мураш, прав только наполовину. Хома большое дело сделал, потому что он большой. Ну, по сравненью с тобой. А вот ты не должен был «огромное спасибо» говорить, потому что ты мал. Значит, и «спасибо» от тебя, мураша, может быть только маленьким.

Озадачился Муравей. Да ведь и правда: разве может он, крошка-мураш, хоть когда-нибудь чем-то большим, значительным своего спасителя отблагодарить!..

Хоме после таких слов стало так приятно, что он и дальше решил быть великодушным и благородным. Порасспросил он Муравья, узнал, что его муравейник очень далеко отсюда, и пригласил к себе в нору пожить, сил набраться перед дальней дорогой.

– А хочешь, вообще у меня живи, – вконец расщедрился Хома, – места у меня много, а ты – маленький, не стеснишь.

– Спасибо огро… Маленькое, – спохватился Муравей. – Поживу. Но только до холодов. Зимовать мы только в муравейнике можем.

И стал он в норе у Хомы жить. Ямку там себе в углу сделал, а Хома рядом с ней заботливо светящуюся гнилушку положил, чтобы ненароком на гостя в темноте не наступить. Суслик осуждал Хому за такую странную доброту:

– Зачем он тебе? Никакой от него пользы. Как от Козла – молока, а от Ежа – перьев!

– Отстань, – бурчал Хома.

– Если тебе самому неудобно мураша вытурить, – предлагал Суслик, – пусть ко мне жить перейдёт. Я не ты, я его тут же выставлю! И ты будешь ни при чём.

– Не стыдно тебе такое говорить? – укорил его Хома.

– He-а. А хочешь, я ради тебя, так и быть, могу как-нибудь вечерком сладко зевнуть и случайно его… проглотить, – бубнил своё Суслик, – хоть он, наверно, и кислый.

Хома наотрез отказался. Чего вздумал! Но, увы, и сам он теперь жалел, что расщедрился, пустив Муравья к себе жить. Так уж вышло. Слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Особенно того воробья, который уже вылетел! 

 

Понятно, Муравей не очень-то ему мешал. Но вдвоём жить – это тебе всё-таки не одному. Не так вольготно. Вот хотя бы храпеть нельзя, маленький гость оглохнуть запросто может. Или – под ноги надо постоянно смотреть, когда домой возвращаешься. Вдруг Муравей с прогулки, или там с охоты своей, тоже домой топает. Опять же – ты спать хочешь, а твой гость длинный рассказ заведёт про то, как он на Муравьиного льва охотился. Тут Суслик кое в чём прав – пользы от Муравья никакой. Одни неудобства.

 

Если бы хоть кто-то восхищался его, Хомы, поступком, тогда можно было бы и потерпеть. Так нет, тот же Суслик каждый день насмехается: «Как от Козла – молока, как от Ежа – перьев, как от Вороны – сыра!». Легко ему говорить, он один живёт, в ус не дует.

Хома ему так однажды и сказал:

– Хорошо тебе, живёшь – в ус не дуешь!

Напыжился Суслик:

– Ага! Хорошо. Не дую. Не то что ты.

– Ладно, – обиделся Хома. – А почему не дуешь?

– Куда? – оторопел Суслик.

– В ус!

– Потому что живу хорошо, – нашёлся Суслик.