Приключения Конана-варвара. Путь к трону

Конан с трудом поднялся на ноги, и его тут же стошнило. Он стоял, пошатываясь, в центре поляны, опираясь одной рукой на меч и сжимая в другой кинжал. Он не утратил своего первобытного чувства направления, во всяком случае в том, что касалось сторон света, но по-прежнему не представлял, в какой стороне осталась дорога. Он понятия не имел, куда утащило его неведомое чудовище. Конан обвел взглядом притихший, залитый лунным светом лес и почувствовал, как на лбу у него выступил холодный пот. Оставшись без коня, он оказался в чаще проклятого леса, и бездыханная тварь у его ног напомнила ему об ужасах, которые подстерегали его на каждом шагу. Он затаил дыхание, напрягая слух в надежде уловить треск сучьев или шорох травы.

А когда он все-таки услышал звуки, то вздрогнул от неожиданности. Ночную тишину разорвало испуганное конское ржание. Его жеребец! Оказывается, в этом лесу водились и пантеры – или же упыри пожирали диких зверей с не меньшим аппетитом, чем людей.

Он ринулся напролом через кусты в направлении шума и пронзительно засвистел. Дикая злоба вытеснила страх. Если конь погибнет, он потеряет последний шанс догнать Белозо и отобрать у него самоцвет. Жеребец вновь закричал от страха и ярости, теперь уже ближе. Раздались звуки глухих ударов – конь отбивался копытами, а потом послышалось отвратительное чавканье рассекаемой плоти.

Совершенно неожиданно для себя Конан вывалился на белую дорогу и увидел в лунном свете вставшего на дыбы жеребца. Прижав уши к голове, тот отбивался копытами от стремительной тени, атаковавшей его, а потом и вокруг самого Конана закружился водоворот теней, которые набросились на него со всех сторон. В воздухе повисла отвратительная вонь, словно из разрытой могилы.

Король с проклятиями принялся рубить мечом направо и налево, пустив в ход и кинжал. В лунном свете засверкали влажные клыки, отвратительные лапы рвали на нем кольчугу, но он все-таки пробился к жеребцу, схватил поводья и прыгнул в седло. Меч его взлетел и опустился, описав сверкающую дугу в ночной темноте и разбрызгивая кровь, и клинок рассек очередную бесформенную башку. Конь вновь встал на дыбы и попятился, бешено молотя передними копытами. Они вырвались из окружения и помчались по дороге. По обе стороны, правда, недолго, скользили жуткие серые тени. Но потом они отстали, и Конан, въехав на вершину поросшего лесом холма, вновь увидел перед собой бескрайний простор равнины, убегающей к самому горизонту.

13. Призрак прошлого

Вскоре после восхода солнца Конан пересек аргосскую границу. Белозо пропал бесследно. Или капитан, воспользовавшись тем, что Конан потерял сознание, удрал очень далеко, или же сам пал жертвой лесных тварей. Но киммериец не заметил никаких признаков последнего. Тот факт, что он столько времени провалялся без чувств, означал, скорее всего, то, что монстры долго и тщетно преследовали капитана, который сумел-таки улизнуть от них. Конан не сомневался, что если тот остался жив, то едет сейчас впереди него. Если бы Белозо изначально не собирался в Аргос, он бы ни за что не поехал по восточной дороге.

Пограничная стража не остановила Конана. Одинокому странствующему наемнику не требовалось ни паспорта, ни подорожной, да и его потрепанная кольчуга ясно свидетельствовала о том, что в данный момент он не служит какому-либо лорду. Он ехал по пересеченной местности, где в тени дубов серебристо журчали ручейки, и дорога впереди взбегала с холма на холм, теряясь в голубой дымке вдали. Дорога из Пуатани к морю была очень старой, даже древней.

В Аргосе царили мир и покой; волы тащили по дороге тяжело нагруженные повозки, а по обеим сторонам загорелые мужчины трудились не покладая рук на полях и в садах, улыбаясь солнцу из-под раскидистых ветвей. Перед тавернами и постоялыми дворами в тени дубов сидели на завалинках старики, приветствуя одинокого путника.